– Это похвально. И мне это понятно. – Я обхватила его руками и прижалась лицом к его шее, уткнувшись носом в ямку у ее основания, которую сотни раз хотела поцеловать. Его кожа была чуть соленой и терпкой на вкус. Это был его вкус, а я любила его так сильно, что с трудом удерживалась, чтобы не впиться в него зубами, не проглотить целиком.

Он застонал, не поднимая головы от моих волос:

– Значит, только вам можно брать на себя ответственность. Лишь потому, что вы постоянно делаете больше, чем следует, чем должны, и поступали так всю жизнь, и всегда прекрасно справлялись. Я люблю вас, люблю отчаянно, так почему мне нельзя чувствовать ответственность за вас?

– Мне достаточно того, что вы меня любите.

Он оторвался от меня и встал на колени, лишив меня своего жара, и тяжести, и вкуса, и запаха. Он пристально посмотрел на меня:

– Так не должно быть. Самсон, вам нельзя этим довольствоваться. Потому что мне этого недостаточно.

Я потянулась к нему, но он предостерегающе помотал головой:

– Не двигайтесь, черт побери.

Он вцепился руками себе в волосы и закрыл глаза. Я не сомневалась, что он молится, хотя его губы не двигались и голова не склонялась.

– Мы поженимся, – сказал он решительно, окончив молитву.

– Генерал…

– Дебора Самсон, вы станете моей женой. И да поможет мне Бог.

– Вы правда хотите этого? – В груди у меня вскипали радость и смятение. – На самом деле?

– Никогда в жизни не хотел ничего так сильно.

Глава 25 Необходимость, которая их вынуждает

Глава 25

Необходимость, которая их вынуждает

Прибыв утром третьего октября в Филадельфию, мы – полторы тысячи солдат из четырех полков, генерал Хау и его адъютанты – узнали, что бунтовщики разошлись и конфликт разрешился. Мы въехали в город, чтобы оценить нанесенный бунтом ущерб, оставив войска на окраине, где они встали лагерем. Мне хотелось осмотреться, но генералу сразу пришлось принять участие в нескольких встречах, и я последовала за ним, удивляясь его выдержке и уважению, которое он внушал.

– Патерсон, комендант попросил вас остаться в Филадельфии, чтобы провести суд и вынести приговор тем, на ком лежит основная вина, – сообщил ему за обедом генерал Хау. – В конце концов, вы ведь юрист, и к тому же все мы ценим вашу рассудительность. Задача у вас будет проще, чем в последний раз. Эти солдаты еще не заслужили сострадания, которое вызывали прежние бунтовщики. Они новобранцы, ни один не успел еще испытать ни лишений, ни трудностей. Их следует выслушать, наказать и отпустить на все четыре стороны. Я же послезавтра отправлюсь обратно, в Уэст-Пойнт, и уведу солдат. В госпиталях полно больных желтой лихорадкой, казармы в центре города временно отвели под больницу, и, я полагаю, нам не следует прибавлять к этому еще и заботу о наших войсках.