– Я все еще считаю его придурком. Это была не самая тонкая угроза в мире, но… – она замялась, – я признаю, что мне доставило удовольствие видеть ужас в глазах этого ублюдка.
– Удовольствие,
С той же восторженной радостью, что и всегда, Эвелин придвинулась ближе к Хоуп, когда они подошли к входной двери. Алиса сделала то же самое по другую сторону от нее.
– Я думаю, мы все помогли навести страх на
– Да уж, Ив, – прошептала Алиса, – лучше и не скажешь.
* * *
Поездка в карете была теплой и шумной. В салоне никогда не было так тесно, но никто не жаловался. Все пятеро подняли тост, выпив последнюю оставшуюся бутылку французского вина в честь зонтика-трости, который послужил прекрасным оружием (в который раз).
По мере того как они ехали по городу, все пассажиры один за другим покидали карету, пока наконец внутри не осталась лишь чета Даггер.
Впервые с тех пор, как они покинули дом Деннингов, в пространстве между ними воцарилась тишина. Хоуп, однако, больше не напрягалась, разделяя эту тишину. Она чувствовала себя комфортно, сидя напротив своего мужа, довольная собой. Счастливая. Казалось, нет необходимости заполнять тишину пустыми словами. Она смогла в одиночку одолеть своего преследователя, к тому же бывшего любовника ее матери, и выйти сухой из воды. Ее друзья и Эзра (могла ли она отныне тоже считать его своим другом?) поддержали ее. А Кайден…
Кайден встал на ее сторону, ни секунды не сомневаясь.
Ему не нужно было ничего говорить. Своим поведением муж доказал ей, что ему не все равно, поддержав ее и одновременно пригрозив Свитину.
Новое чувство удовлетворения наполнило ее грудь: она больше не была одинока в этом мире. У нее появилась новая семья, которая ценила ее такой, какая она есть, и позволяла ей самой принимать решения. Она наконец-то обрела свободу, о которой мечтала в детстве.
Но она не знала, что мужчина перед ней не разделял того же умиротворения: Кайден изо всех сил старался прикусить язык и не нарушать молчание. Он не хотел открываться жене в своих чувствах в карете, посреди шумных улиц Лондона. Он хотел вернуться домой, обнять ее и рассказать ей все, что лежало у него на душе.
«Я даже не знаю, с чего начать», – подумал он.
Дома Делабост, как обычно, встретил их кисло. Он не стал спрашивать, почему они так быстро вернулись с бала у Деннингов. Он уже понял, что лучше ничего не знать о странной светской жизни своих господ.
Пара без единого слова поднялась по лестнице и прошла в главную спальню. Сначала Хоуп, напевая какую-то мелодию себе под нос. Затем Кайден, не проронив ни звука.