– Еще вчера танцевала… – повторяю я.
Меня вдруг поражает мысль: хотя Кэтрин двадцать, а мне всего пятнадцать, всякий раз, когда происходит что-то важное, главной становлюсь я. С тех пор, как не стало Джейн.
Наконец появляется врач, и я приоткрываю полог. Это высокий толстяк угрюмого вида, к груди он прижимает большой, обтянутый кожей саквояж. Из-за его плеча выглядывает Хертфорд: глаза у него дикие, словно у необъезженного жеребца.
– Так-так, и на что жалуется больная? – интересуется врач, и толстые щеки его трясутся, как студень.
Мне хочется схватить его за плечи, встряхнуть и закричать: «На что жалуется?! А вы сами не видите?». Но я молча смотрю, как врач хмыкает и угукает над недвижным телом Джуно.
Кажется, только я замечаю момент, когда она испускает последний вздох, и жизнь ее покидает.
Кэтрин, схватив врача за рукав, отчаянно молит спасти ее подругу, а он пытается стряхнуть ее руку. Смотреть на это невыносимо.
– Китти! – говорю я и, обхватив ладонями ее лицо, заставляю посмотреть на меня. – Киска, все кончено.
– Нет! НЕТ!!! – кричит она.
Хертфорд уже плачет навзрыд.
Врач пробует найти у Джуно на шее пульс, но, нахмурившись, убирает руку и начинает что-то говорить о причине смерти и о том, чтобы послать за священником. Я хочу одного – чтобы он ушел и оставил нас одних. Чем теперь поможет священник?
Кэтрин ложится на кровать рядом с Джуно и что-то шепчет ей на ухо, словно та еще жива, и они, как встарь, делятся секретами.
Хертфорд, собравшись с силами, просит врача оставить нас наедине с нашим горем, выпроваживает его, вместе с саквояжем, и закрывает за ним дверь.
Я поворачиваюсь к кровати. Кэтрин обхватила Джуно за плечи и трясет.
– Вернись! – повторяет она сквозь слезы. – Вернись ко мне, любовь моя!
Такое зрелище растрогало бы и камень.
Наконец она поворачивается к Хертфорду и восклицает:
– Ты не можешь сейчас меня оставить!
Я перевожу взгляд на него. Лицо Хертфорда искажено горем; я не подозревала, насколько брат с сестрой были близки. Вдруг мне приходит в голову, что Джуно была осью, на которой держалась любовь Кэтрин и Хертфорда. Теперь он хочет что-то ответить, но в глазах его мелькает страх, он едва заметно качает головой – и, протянув руку, молча гладит Кэтрин по плечу.