– Это дело рук Божьих, – говорит Энн Кэррат. – Господь хочет, чтобы мы избавились от католиков.

Левина кивает, хотя думает про себя, что католики наверняка судят иначе – на их взгляд, Бог тоже гневается, но совсем на другое. А королева, несомненно, найдет способ истолковать «знамение» к своей выгоде. Далеко внизу люди – отсюда они кажутся черными букашками – выстроились в цепочку от собора до реки, передают друг другу ведра с водой и поливают собор, чтобы не дать пламени спуститься ниже. Но при таком пожаре их усилия бесполезны. Левина слюнит палец и проверяет направление ветра.

– Огонь несет от нас, – замечает она.

Но тут же думает обо всех, кто живет к востоку от собора, там, где старые дома из дерева с соломенной обмазкой лепятся друг к другу, наползают друг на друга, к ним пристраиваются все новые этажи – таков в наши дни Лондон.

С южной башни собора с грохотом валятся колокола, и Элис Кэррат громко вскрикивает. Красивая девушка, только пока не замужем. Левина думает о Маркусе – жаль, что он не остался дома и не женился на Элис; а затем, с болезненным уколом в сердце, мысли неизбежно возвращаются к Георгу, который сейчас в Брюгге со своей Лоттой.

Ветер меняет направление и теперь дует в их сторону; но после краткого всплеска паники приходит дождь – его потоки обрушиваются с небес и загоняют всех в дом, где они рассаживаются вокруг очага, пьют горячий пунш и ждут новостей о пожаре.

На следующее утро, сойдя в гостиную, Левина видит, что там пусто. Перед глазами у нее еще стоит горящий собор – поток образов, которые хотелось бы переложить на холст. Гроза очистила воздух; в окно льются солнечные лучи. В этом ярком свете Левина вдруг замечает, что комната не выметена как следует – по углам скопилась пыль. Оглядываясь вокруг, понимает, что мебель тоже изрядно вытерта, и все вокруг выглядит каким-то заброшенным. Нелюбимым. Почему она не замечала этого раньше? Забросила свой дом – забросила семью – забросила Георга: стоит ли удивляться, что он нашел себе утешение в чужой постели?

Ее решимость ехать в Брюгге не угасла, однако при холодном свете дня она спрашивает себя, чего этим добьется. Вчера вечером Левина была уверена, что, стоит ей появиться на пороге – Георг безропотно к ней вернется. В конце концов, они же обвенчаны, они муж и жена перед Богом и людьми! Но теперь боится, что муж не захочет возвращаться. Зачем, если Маркуса здесь больше нет, а сам он полюбил другую? Однако не попробуешь – не узнаешь. Решено: она едет!

Кэтрин Гринвич, июль 1561 года

Кэтрин

Гринвич, июль 1561 года