– К вам кто-то пришел, – сообщает она, кивнув в сторону гостиной. – Из дворца.

У Левины падает сердце. Из дворца? Хороших новостей оттуда не бывает.

– Кто?

– Не знаю, я его раньше не видела.

– А имя не спросила?

– Я была занята с мальчиком, – смущенно бормочет Эллен, принимая у Левина корзины с провизией. – Тот мальчик, художник, он тоже приходил.

– Что? Хиллиард? Что ему было нужно?

– Сказал, что уезжает во Францию и зашел попрощаться.

– Попрощаться? – После того случая двухлетней давности она не встречалась и не разговаривала с Хиллиардом.

– Сказал, вы были правы, а ему теперь стыдно, и он хочет попросить у вас прощения. Сказал, вы знаете, о чем речь.

Левина жалеет, что разминулась с ним; она рада была бы примириться с Хиллиардом – и не только выслушать его извинения, но и попросить прощения сама. Причиной той вспышки ярости стал не только страх за Кэтрин; за ним пряталась зависть. Левина знала – понимала с самого начала, – что дарованием портретиста Хиллиард ее превосходит. Должно быть, теперь едет во Францию учиться у Франсуа Клуэ. Он всегда этого хотел. Восхищался работами Клуэ куда больше, чем ее собственными. Что ж, дай ему Бог!

– Ладно, посмотрим, кто там…

Глубоко вздохнув, она открывает дверь в гостиную – и обнаруживает там Киза.

– Мистрис Теерлинк!

– Мистер Киз! Что вас сюда привело? – Сердце у нее падает; она ожидает худшего. – Леди Мэри больна?

– Нет, дело не в леди Мэри… – Он протягивает ей стопку бумаг, небрежно перевязанных бечевой – потоньше книги, потолще памфлета. – Взгляните, что мне попалось.

– Что это? – спрашивает Левина.

– Трактат некоего Колченогого Хейлза, – озабоченно отвечает Киз.

– Никогда о таком не слышала.

– Он исследует право леди Кэтрин на английский престол. И убедительно доказывает, что она должна быть королевой. Посмотрите сами.