Пропускаю это замечание, не желая раздувать ссору.

– Это мое дело.

– А мое дело – «Ревью». Здесь не здание суда, а редакция газеты. Моя работа, как и твоя, – печатать информацию такой, какой мы ее получаем. И пускай общественность или полиция сами решают, что с ней делать.

– Это больше не моя работа. Я пришел сообщить, что ухожу.

Ее лицо становится жестким.

– Что ж, полагаю, теперь ясно, для кого ты себя хранил. Не то чтобы у меня были большие сомнения.

– Голди…

– Убирайся. – Внезапно она выглядит обиженной, как ребенок, лишенный игрушки, которая никогда ей не принадлежала. – Собирай свои вещи и прочь отсюда. Заменить тебя будет несложно. Я в пять минут найду на твое место человека, понимающего, как выполнять свою работу. Мотай в Калифорнию и пиши свой чертов роман. И молись, что сумеешь его продать, потому что дорога в газетный бизнес тебе отныне закрыта.

Иду к своему столу и сквозь офисный шум слышу, как она меня окликает. Поворачиваюсь и вижу ее в дверях кабинета.

– Отдай свои заметки. Все до единой. Все контакты и источники. До последнего клочка.