Зевает, моргает, и его рука перестаёт её гладить, когда он закрывает глаза, а его голова наклоняется вбок — он заснул.
Колетт отходит с каким-то звуком, напоминающим смесь всхлипа и вздоха, и прячет лицо в руках. Она отворачивается, чтобы поплакать. Когда она приходит в себя, она очищает лицо и целует лоб отца, не спеша, но с чувством.
Затем она отстраняется и принимает твёрдое выражение лица. Воин, готовый к бою. Подходит к двери и смотрит на нас оттуда.
— Присматривайте за моим отцом, пожалуйста. И убедите его, что он уже стар для этого.
— Эй, подожди! Куда ты пошла? — Я вздрагиваю, подскакивая.
Её глаза смотрят на меня с жалостью.
— Исчезнуть. Как всегда.
— Что? Нет!
— Хадсон. — Её голос пытается остановить меня, когда я уже двигаюсь к ней. Она качает головой, и её взгляд уходит к моим — так, что я понимаю, что её решение принято. — Это твоя семья. А мне в ней места нет. — Её внимание переключается на отца, и она шепчет. — И в моей тоже.
— Это не правда! — Я хватаю её за руку и поворачиваюсь к ним, прося их поддержки. — Скажите ей.
Доме смотрит на наших родителей. Они молчат, и у него появляется такое выражение лица, как будто у него в животе что-то застряло, и он не знает, что с этим делать — то ли в туалет бежать, то ли вырвать. Ни того, ни другого.
— Хадсон… — Колетт пытается освободиться. Я не отпускаю её, и её глаза молят меня отпустить. — Я просто поставлю вас в опасность.
— Чепуха! Ты на правильной стороне, Колетт. Ты нас всегда выручала!
— Это не отменяет того, что я делала ужасные вещи. — Я пытаюсь её перебить, но она останавливает меня жестом. — И буду делать их снова. Если Джекки попросит. И вы будете первыми.
Джекки. Снова это имя, между нами.
— Что, чёрт возьми, это значит? — Я уже не то, что ревную, а просто не понимаю, как она может заявлять, что готова забыть о том, кто она и кто мы для неё, ради этого типа. — То есть, серьёзно? — Я тут с мамой рискую всем, а она мне такое несёт. — Да брось, не придуривайся, Колетт.
Она сходит с ума от разочарования и смотрит на моего отца с мольбой.
— Объясни ему, — просит она.
Я смотрю на них поочередно.
— Что мне объяснить?