– Мне надо в туалет, – прервал его Висенте.

Вскоре он вернулся с мокрыми лицом и волосами.

– Ладно уж, продолжай, – сказал он.

Но Гонсало умолк; взял салфетку и слегка скомкал, как в замедленной киносъемке, словно собираясь порвать.

– У тебя больше нет слов, – произнес Висенте.

– То есть?

– Да просто кончились.

– Вот теперь ты мне выскажи все, что хочешь.

– Выскажи, выскажи, – передразнил его Висенте. – Ты явился с заранее подготовленной речью, а я ничего такого не готовил, пришел, в чем мать родила.

– Да ничего я не готовил, просто импровизирую, – оправдывался Гонсало, пытаясь свести все к шутке.

– Импровизация требует умения говорить, а это твой конек, – настаивал Висенте. – Я запамятовал, что ты так хорошо владеешь словом, хотя слушал тебя много часов и лет, да вот подзабыл. А сам я только учусь этому.

– Но ведь ты говоришь очень правильно.

– Нет, неправда. Я плохо говорю и ничего не запоминаю. И не желаю быть похожим на тебя, или на моего отца, или на кого-то из моих знакомых. Не хочу выступать, как ты, к тому же ты меня этому не научил. Я самоучка и пока что ученик посредственный. Мне многого не хватает, мне нужно научиться говорить о важных вещах. Я все еще учусь высказываться и обязательно стану в этом лучше тебя.

А я ведь тоже учусь говорить, подумал Гонсало, но промолчал, поняв, что Висенте просит его научиться, скорее, молчать.

Они заказали еще по кружке пива, и снова наступил момент двух первых глотков. Висенте досматривал последние минуты матча и уже готовился полностью переключиться на пивную пену, когда Гонсало вдруг взял салфетку и нарисовал на ней квадрат с крестиком в центре. И они принялись играть в «крестики-нолики» – играли много раз, и выходила ничья. Израсходовали более двадцати салфеток, пока не победил Висенте.

– Так ты собираешься поступать в университет? – сразу же после этого спросил Гонсало.

– Не доставай меня, – смеясь, ответил Висенте. – В твой универ, что ли?

– Да в любой.

– Как ты думаешь, станет ли когда-нибудь университетское образование бесплатным?