— Я не могу идти быстрее, — предупредила я, — так что если хочешь, иди вперед, все в порядке.

— Нет, Нет. Все хорошо.

Я пошла медленнее. Но вы не можете отстать от такого человека, как Винсент Каннингем, он замедлил шаг сразу же. Дождь не был таким, на какой он обратил бы хоть какое-то внимание.

— Рут, — вдруг сказал он, — я надеюсь, это скоро случится.

Я превратно истолковала смысл того, что он имел в виду. Я была в Мидлмарче[669] тогда, и мне, возможно, пригрезилось, что Винсент был мистером Кейсобоном, на чье предложение Доротея ответила согласием. Но прежде чем я успела сказать хоть слово, он пояснил:

— Стихи твоего папы. Надеюсь, он скоро получит о них известие.

Я не ударила Винсента. Поймите меня правильно.

Я не схватила его за ухо, не притянула к себе и не спросила:

— Откуда ты знаешь?

Возможно, он все понял по моему выражению. Я не в ответе за свое лицо.

— Я просто хотел сказать, что надеюсь, это случится скоро, — сказал он.

Глава 4

Глава 4

Но это не случилось скоро. Люди, видящие душу ближнего своего, снизили темп работы. Мы с Мамой затаили дыхание, и хотя с обеих сторон нашей семьи я получила преимущества в задерживании дыхания под водой, почти все время я помнила, что мы тонем немного чаще. Однажды пришла миссис Хэнли. Она была маленьким терьером с коричневыми карими глазами и обладала откровенной прямотой жителей Корка. Миссис Хэнли похоронила мужа, но это ничего не отняло у нее. Она продолжила жить с этим, сказала она. Миссис Хэнли была полной противоположностью Эйлин Уотерс — та до сих пор в этой жизни успешно избегала делать недвусмысленные заявления, — и любила бить не в бровь, а в глаз. Теперь она заправляла системой финансовой помощи безработным, и поскольку знала, что Лондон все еще не ответил, и поскольку, как и все остальные, задавалась вопросом, на какие средства мы живем, то наводящими вопросами она дала понять моему отцу, что он должен присоединиться к этой системе. Она была направлена на улучшение положения в округе, и потому с формальной точки зрения все, что он мог предложить, было бы приемлемым.

Он предложил Йейтса.

Это не было шуткой.

Полагаю, он не смог удержаться. Полагаю, великие мечты отправили свои галеоны[670] под всеми парусами в его мозг, а мозг у него был такой, где странное — это просто нормальное во время бури. Но, возможно, самым замечательным было то, что миссис Хэнли согласилась.

Не могу вспомнить, кто сказал — но это правда, — что каждый раз, когда кто-то читает Шекспира, то и сам становится Шекспиром. Ну, то же самое верно для Йейтса. Выберите время во второй половине дня. Сядьте и прочитайте его стихи. Любые, не имеет никакого значения, какие. Потратьте полдня, громко читайте вслух. И пока вы это делаете, пока звучат строки Йейтса, и не имеет значения, каков ритм, иногда даже можно ему не следовать, все равно, сначала вы даже не заметите этого, просто потихоньку, постепенно вы поднимаетесь.