Он заметил ее не сразу. Плохо ориентируясь в нагрянувшей темноте и громыхая мешком с инструментом, который вдруг сделался неподъемным, он внезапно обнаружил, что оказался в тупике и, сыпя проклятьями, отправился в обратную сторону, спотыкаясь о валявшийся под ногами мусор. Девушка стояла неподвижно, дожидаясь, когда Тутмес поравняется с ней, а он, подвернув ногу на остром камне, падая, ухватился за нее. Она вскрикнула.

– Ох, прости меня, – произнес скульптор, поднимаясь на ноги.

– Я знаю, ты заблудился, – промурлыкала та. – Ты редко бываешь в городе.

– Да, – согласился он. – У меня мало времени для прогулок.

– Я знаю, кто ты, я люблю твое искусство, я так много слышала о нем, – ее речь журчала и пленила слух ваятеля. – Я хочу увидеть твои работы. Они прекрасны, я знаю.

Тутмес почувствовал прилив сил.

– Пойдем, – он протянул девушке руку.

Всю дорогу до дома он только и делал, что слушал восторженные восклицания незнакомки, касающиеся его работ. От этих слов он был почти влюблен в свою собеседницу, казавшуюся ему в тот момент самым близким человеком.

Стараясь не разбудить слуг. Тутмес со спутницей миновал охрану и ввел девушку в мастерскую, опасаясь, что застанет там Халосета. К счастью, юноши там не оказалось, и ваятель принялся расставлять свои работы, многие из которых были сделаны еще в Уасете, а потом сел на пол подле гостьи.

Глаза девушки горели, рот был восторженно полуоткрыт, на губах застыла восхищенная улыбка, которая, впрочем, вскоре бесследно сползла, глаза удивленно округлились, а с губ готовы были сорваться звуки, сопровождающие разочарование.

– Да-а… – наконец протянула она. – И это всё – твои работы?

– Конечно, – охотно отозвался Тутмес. – Некоторые сделаны совсем недавно, а какие-то – несколько лет назад.

Она ласково погладила его плечи, словно пытаясь пожалеть убогого, которого все вокруг держат в неведении о его ущербности. Весь ее вид говорил: «Я же пытаюсь, я делаю все возможное, но чем же тут восхищаться? Мне жаль тебя, ты так несчастен».

Девушка пристально взглянула на хозяина:

– Ты вправду Тутмес, начальник скульпторов?

В ответ он засмеялся и обнял ее.

– Не понимаю, что все находят в этом? – слегка отстранившись, гостья кивнула на скульптуры. – Человек должен быть похож на человека, что в этом особенного?

– Но таково назначение искусства ваятеля, – вновь засмеялся Тутмес, привлекая ее к себе.

– Зачем для этого пялиться на камень, достаточно увидеть настоящего живого человека, – девушка пожала пухлыми плечиками.

Тутмес удивленно посмотрел в ее пустые круглые глаза.