– А в чем твое назначение? – с досадой спросил фараон. – Плодить девчонок? Я слишком любил тебя, чтобы поддаться на уговоры сановников и взять себе другую жену.

– Что ж, теперь ты желаешь исправить эту ошибку? – тихо осведомилась Нефертити, делая шаг назад.

– Нет, я и сейчас не сделаю этого. Но отныне я не стану делить с тобой ложе. Шесть царевен у фараона Египта, и все прекрасны, как их неземная мать! Но ни одного сына! – с этими словами фараон вскочил, быстрыми шагами пересек комнату и скрылся за дверью.

– Постой, – кричала ему вслед царица Нефертити. – Ты – моя любовь! В тебе – вся моя жизнь…

Но он ее уже не слышал, будучи далеко от комнаты с бассейном, где, заламывая руки, сидела на каменном полу рыдающая царица Египта.

Египет.

Египет.

В это время предсказательница находилась одна в хижине.

– Он совершил непоправимое! – произнесла Маабитури, обращаясь неведомо к кому. – Он разомкнул божественную цепь. Что же теперь будет?

– Будет другой, – сказал в ответ рокочущий голос, идущий сразу отовсюду и заставивший девочку пасть на колени.

– Придет другой и вновь потерпит поражение? – прошептала она.

– Кто знает?.. – донеслось до ее слуха.

– А теперь… – крупные слезы полились из глаз Маабитури, прокладывая дорожки на ее щеках. – Теперь дело Атона умрет?

– Кто знает… – вновь произнес таинственный голос и смолк, будто его унес порыв ветра.

Мааби беззвучно плакала и была похожа на царицу Египта, в это время рыдающую во дворце. Она слышала свой собственный голос, произносящий пророчество Эхнатону: «Ты можешь ошибиться, поменяв местами друга и врага…» Мааби подняла голову. Все свершалось, как было предрешено. Осталось пять лет и восемь месяцев.

– Пять лет и восемь месяцев, – повторила она вслух. – Ты падешь от руки убийцы, который не будет знать, что убивает, – глаза ее застекленели, словно она увидела то, что нельзя увидеть обычным взором. – Он уже на пути в Ахетатон. Он так похож на фараона, но так красив! Ничего не исправить, и сегодня он отстранил последнюю защитницу…

Внутренним зрением Мааби видела небольшую процессию, в центре которой находились носилки. Мальчик лет четырех, богато одетый и прекрасный, как сын бога, ехал на этих носилках в сопровождении всадников и двух неспеша двигавшихся колесниц. Возглавлял это шествие сам Хоремхеб, принявший когда-то имя Паатонемхеб, но никогда так не называвший себя, разве что на торжествах в честь бога Атона.

– Нехбетум, – медленно произнесла Маабитури, словно считывая откуда-то созвучия незнакомого имени. – Мальчик из нома Анхота. Тутанхатон…