Чокану такой ответ показался неясным:

— Но брат знает, как ты живешь. Почему не помогает?

— Не помогает — и все, — откровенно сказал Култабар, — знаешь пословицу: «Коль мышь густою шерстью обрастет, тем чаще в страхе дрожь ее берет».

Чокан легко разгадал смысл пословиц; Он еще раз посмотрел на Култабара, и ему стало грустно.

… Наступил срок отъезда в Омск. Малтабар вызвался довезти Чингиза до места. Чингиз, зная, что еще предстоит возвратиться к разговору о деньгах, попытался вежливо отговорить купца:

— Дел у тебя по горло. К чему тратить зря время? Дашь нам джигита и пару лошадей, благодарны будем.

— Такого гостя и встретить и проводить как следует надо. Вы же не просто в Кзылжар приехали, а ко мне. Как же я сам себе в глаза посмотрю, если сам не отвезу вас в Омск. До него рукой подать. Больше об этом и говорить не стоит…

Дорога до Омска — каких-нибудь сто восемьдесят верст — была хорошо известна Малтабару, имевшему и в этом городе свои коммерческие связи. Может быть, ему надо было побывать там и теперь. И хотя до Омска на выносливых быстрых конях можно было доехать за день, если собраться на рассвете, Малтабар знал, что так скоро не получится: по дороге много казахских аулов, а там есть люди, нужные и ему и Чингизу.

О деньгах напомнил сам Малтабар:

— Вы мне, таксыр, намекали на копейки. Сколько вам надо, скажите?

Чингиз, давно не имевший больших денег, рассчитывал на самую скромную сумму.

— С кулак будет достаточно, Маке.

Малтабар не понял: сто ему нужно или тысячу? Переспросил еще раз.

Чингиз смутился. Он удовольствовался бы сотней, но повторный вопрос Малтабара он расценил, как желание дать вдвое меньше.

— Ну, хорошо. Полкулака.

И опять Малтабар не понял: пятьдесят или пятьсот?

— Я, таксыр, давно не бывал в ауле. Не могу прикинуть, сколько вам надо. Вы назовите прямо цифру.

Гордость Чингиза была уязвлена. Ему так не хотелось унижаться перед купцом-выскочкой. Может быть, он вообще не хочет давать? Но деньги нужны, без них не обойтись. Ради них он заехал в Кзылжар. Собравшись с духом, он тихо сказал, сгорая от стыда:

— Пятьдесят рублей, Маке.

Пятьдесят рублей. Деньги тоже не маленькие. На них можно — приобрести четырех коней-скакунов. Но для Малтабара пятьдесят рублей были мелочью, Малтабар на ярмарке, угощая русских торговцев, от которых может быть прок в будущем, с легкой душой выбрасывал в два и в три раза больше. Ему показалось, что Чингиз боится остаться перед ним в долгу. Он решил про себя: гордый султан больше обращаться к нему с такими просьбами не будет. Это его первая и единственная просьба. Поэтому надо быть щедрым. Да и смущение Чингиза не прошло мимо него.