— Доброго утра, соседка!

И всякий раз она ласково отпирала дверь, протягивала руку Жоржу, отвечала с обольстительной улыбкой на его приветствие и говорила задушевным тоном:

— Счастливого успеха в дневных трудах, мой друг!

Потом он уходил на работу, занятый исключительно этим светлым и столь дорогим ему образом, и, пока он работал в тёмных трубах больших отелей и мастерских, его не покидало воспоминание об утреннем приветствии соседки; он считал часы, которые оставалось провести до приятного вечера, когда она будет сидеть рядом с ним, придавая прелесть всему окружающему и вызывая своим разговором тысячи мыслей в его голове, тысячи образов со дна его души.

Так сложилась ежедневная жизнь в маленьком кружке. Правда, мадам Ремон замечала возраставшую дружбу между обоими молодыми людьми, но искренне радовалась ей, потому что сильный, искусный молодой человек и прилежная, работящая женщина составляли такую пару, лучше которой трудно было отыскать, пару, которая не могла не быть счастливой и зажиточной. И старуха рисовала уже себе в мыслях, как она устроит их маленькое хозяйство, ибо они должны остаться у неё — иначе не могло быть, она не могла представить себе вечера без их милого общества. Старый, слепой Мартино не замечал ничего: он тихо сидел в своей комнате, ходил в полдень гулять, возвращался через час, едва взбираясь на лестницу, а по вечерам сидел в уголке. Добрая Ремон искренно сожалела о старике, который почти лишился двух главнейших нитей, связывающих человеческую душу с внешним миром: слуха и зрения.

Прошло десять или двенадцать дней со времени переселения мадам Бернар на улицу Муфтар, когда раз вечером всё общество сидело за столом своей хозяйки.

Жорж принёс великолепную розу в цвету, завёрнутую в бумагу и обвязанную красным шёлковым шнурком.

— Вы позволите мне, — сказал он с некоторой робостью в голосе, но с открытым, доверчивым взглядом. — Вы позволите мне, мадам Бернар, украсить несколько вашу комнату? Я увидел этот цветок на Мадленском рынке и подумал, что вам будет приятно иметь его на своём окне.

Молодая женщина обратилась к нему с выраженьем детской радости и, протянув ему руку, вскричала:

— О, как я благодарна вам! Знаете ли, цветок тогда только имеет цену, когда подарен нам другом; в таком случае аромат цветка приносит нам привет другого сердца, которое принимает участие в наших радостях и страданиях!

Она с улыбкой взяла маленькие ножницы со стола, на котором лежала работа мадам Ремон, срезала расцветшую розу и приколола её к груди.

— Этому цветку осталось недолго жить, — сказала она, — и я могу позволить себе удовольствие принарядиться им, у остальных же, которые только что распустились, я не смею отнять жизни.