– Она отказывается говорить. Стоит там, дрожа, скулит и сжимает пистолет. Я попробовала отобрать, но не получилось.

Максин передернуло, но она заставила себя приблизиться к телу Кауфмана.

– О Иисус, сколько тут крови.

Эльза тоже посмотрела на тело:

– Я успела проверить. Он мертвый, это совершенно точно.

Максин оглянулась на Карлу: в глазах той стоял панический страх.

Какое-то время они молчали, не зная, что делать дальше, затем Карла быстро заморгала, пришла в себя и решительно подошла к Софии. Обняв свою госпожу за талию, повела ее к дивану, аккуратно помогла сесть и молча стала разгибать ей пальцы на пистолете, благополучно вынув оружие из ее руки. Тут подошла Эльза и села рядом с дочерью.

– Он что, напал на нее? Как вы думаете? – спросила Карла; на лице ее отразились душевные муки. – Ни за что себе не прощу. Нельзя было оставлять ее одну.

Эльза покачала головой.

– Даже не знаю, – отозвалась она. – Видишь на полу картину? Возможно, он явился за ней.

Карла выглядела озадаченной.

– Не могла же она убить его из-за картины, – проговорила она.

– Ладно, – вступила в разговор Максин, внезапно сосредоточившись и взяв инициативу в свои руки. – Сейчас некогда думать о том, что тут произошло. Нам надо как можно скорее избавиться от тела. В машине, которую я видела внизу, не было ни души, так что, очень возможно, он приехал один, но я бы не стала возлагать на это больших надежд.

Карла бросила на нее быстрый взгляд.

– Обычно они по одному не ездят, – сказала она.

– Вы видели кого-то еще?

Карла отрицательно покачала головой.

Максин пожала плечами:

– Так или этак, действовать надо быстро.

Но вопреки настойчивому призыву Максин, Карла продолжала упорно смотреть в сторону Кауфмана.