– Где он?
Ее голос окреп – даже она сама слышит в нем угрозу, – и Лотти таращится на Дору, боясь произнести хоть звук.
– Где он?!
Лотти дергается, ее лицо сморщивается.
– Ушел! – наконец выкрикивает она, прижимая кулаки к подбородку. – И я не знаю куда.
Дора издает вопль, страшнее которого она еще никогда в жизни не слыхала. Она хватается за перила и бессильно оседает. Перед глазами мельтешат черные пятнышки. Потом она решительно встает на ноги и идет вверх по лестнице.
– Не ходите туда, мисси!
Что-то в голосе Лотти заставляет Дору обернуться.
– Почему?
Но Лотти только трясет головой и не отвечает. Видимо, попросту не может вымолвить ни слова, и тут в груди Доры, в ее голове заколотилось дурное предчувствие. Она разворачивается и пулей взлетает наверх.
Дверь ее чердака распахнута настежь, сорванная с верхней петли. Еще с лестничной площадки Дора замечает, что ее одежда в беспорядке разбросана по полу, и в мгновение ока весь ее гнев улетучивается. Такое впечатление, что все вдруг начинает происходить в замедленном темпе, как будто она шагает под водой, не в силах прочно стоять на земле, и ноги сами собой заводят ее в комнату.
Дора в ужасе смотрит на разметанные по полу вещи, на раскрытые дверцы шкафа, выдвинутые ящики комода, разгромленный рабочий стол. Бисерины и проволока, все заготовки будущих ювелирных изделий раскиданы повсюду, точно мусор.
Холодный ветерок ласково треплет занавески на окне, лунный свет струится в комнату, и белый лучик чертит узоры на половицах. Она поворачивает голову.
– Нет… О нет, нет!
И словно марионетка, которую ведут вперед, дергая за ниточки, Дора переступает ногами по дорожке из черно-белых перьев, устилающих половицы. Она поднимает глаза. Дверца клетки болтается на петлях, и Дора обхватывает ладонью рот, чтобы сдержать рыдание.
На дне клетки лежит Гермес, ее красавец Гермес, чья изящная шея переломана пополам.
Часть III
Часть III
Иоганн Вольфганг Гёте.