— Вливо, вливо!.. Трошки вправо... Посунь малость на сиби... на мини... А-а, щоб ево...

Старшина быстро вогнал в пот и без того умаявшихся прави́льных у станин. Но пушка почти не отставала в огневой работе от своей исправной подруги, била всякий раз, как только надо было бить по танкам.

Открытой или «таранной» встречи с танками так и не получилось, как хотелось Невзорову. Но произошло непредвиденное. На батарею вдруг полетели редкие, но довольно точно пущенные мины. Под завесой дыма к гребню подкрался уцелевший бронетранспортер, на борту которого и был легкий миномет. Бронетранспортеров, по данным разведки, было четыре. Этот, подсчитал комбат, оставался последним. Ситуация коварная: гребень скрывал миномет от прямого удара орудий. Для навесного огня было малое расстояние.

— В укрытие! — первое, что мог скомандовать Невзоров, помня, как много потерь эти «малые» минометы нанесли роте Лободина.

Но это еще не выход. Комбат послал по следам четвертого орудия, с которым ушел Лампасов, Никитку. Он приказал: во что бы то ни стало подавить миномет противника. С фланга уничтожить его было легче. Никитка отыскал своего коня и храбро поскакал выполнять приказ. Он был охвачен отцовским и общебатарейным азартом боя, не понимая и не предвидя опасности.

Танки на какое-то время прекратили маневр и не показывались из-за гребня. Они ждали удачи от своих минометчиков. Комбат, улучив минуту, позвонил в роту Лободина. Пехота, как понял Невзоров, работала трудно, но теперь уже без потерь. Бронебойщики подожгли пять автомашин с горючим. «Машин мало — дыму много», — хотел съязвить комбат, но удержался: заправщики — не танки, голыми и сами не пойдут. Да и о другом подумал комбат. Как хозяйственный по натуре человек, он желал бы сейчас поменьше жечь горючее противника. Взять бы цистерны «живьем» — горючее сгодилось бы и для своих танков...

Капитан Лободин между тем сообщил обстановку Невзорову:

— Группа головных машин, кажется, прорвалась за танками и где-то укрылась за ветлами, на выходе из русла сухой реки... Хвост колонны оторвался и повернул назад к лесу. Кажется, так.

— Герасимыч, царица ненаглядная, — завеселился в тоне комбат, — что-то тебе все «кажется»?

— Сидим-то, как в коптильне, — отшучивался и тревожился за обстановку командир роты, — ды-ы-му — кулак не просунешь, противогазы надевай.

— Понял, — еще спокойнее сказал Невзоров. — Держись, «царица полевая»!

* * *

Сам Невзоров теперь уже знал определенно, что задача, поставленная командованием перед его батареей и ротой Лободина, выполнена: колонна заправщиков не пройдет к своим окруженным танкам в Синяевке.