Лейстер пришел в очень хорошее настроение, когда узнал от Кингтона, что Ламберта можно не опасаться, втайне же он уже обдумывал, как найти для Филли такое убежище, о котором бы не подозревал даже Кингтон; тогда ему нечего было бы опасаться и были бы устранены все лишние свидетели.

– Ведь выписка из церковной книги находится у вас? – спросил он Кингтона как бы между прочим; но тон его голоса выдавал, насколько важное значение придает он этому.

– Это было бы неосторожно с моей стороны, милорд, – ответил Кингтон. – Если бы со мною приключилось что-нибудь, документ мог бы попасть в чужие руки.

– Значит, документ находится у вас в сохранном месте?

– Конечно, милорд; а так как я не был уверен относительно судебного преследования со стороны лорда Сэррея, то я доверил этот документ приятелю в Шотландии!

Лейстер едва был в состоянии скрыть свое негодование; Кингтон припрятал документ так надежно, что даже он, Лейстер, не мог получить его без воли своего слуги.

– Такая предосторожность была излишня, – возразил он недовольным тоном. – Что же, мы еще не скоро прибудем к месту назначения?

– Еще четыре мили.

– Убежище находится в горах?

– Да, в наиболее отдаленной местности; там никто не станет искать вашу супругу.

– Но там нужно опасаться нападения разбойников?

– Милорд, разбойники нападут на Ратгоф-Кэстль в том случае, если того пожелаете вы; они находятся у меня в услужении.

– В услужении у вас? Разве вы умолчали, что за вами стоит человек более могущественный, который может жестоко отомстить за всякое злодеяние?

– Милорд, в вашей власти доверить эту тайну, кому вы найдете нужным, я же счел за более благоразумное скрыть ваше имя.

Лейстер одобрил поступок Кингтона, но вместе с тем с каждой минутой в нем росло подозрение, что этот покорный слуга стремится совершенно завладеть Филли и занять вполне независимое положение.

– Кингтон, – сказал он после короткого молчания, – вашу предосторожность я одобряю; но она кажется мне почти недостойной. Когда я получу, как надеюсь, возможность открыто объявить о своем браке, то мне будет неприятно, если бы меня можно было упрекнуть в чем-нибудь. Я готов скорее открыто признаться во всем пред королевой, чем подвергать Филли хотя бы самой малейшей опасности.

Кингтон улыбнулся. Он отлично заметил, что лорд по мере продолжительности пребывания с Филли все более влюблялся в нее и только в атмосфере придворной жизни начинал забывать о данной ей клятве верности.

– Милорд, – возразил он, – наилучшим средством для вашего успокоения, надеюсь, послужит мое признание, что в Ратгоф-Кэстле будет сохранно укрыта не только ваша супруга, но также и женщина, которая для меня дороже всего на свете. Вашей супруге, потребовавшей себе в спутницы мисс Ламберт, я обязан тем, что имею возможность в стенах Ратгоф-Кэстля хранить и свое сокровище.