Лицо Лейстера прояснилось, и подозрение рассеялось.

– А, вы любите дочь управляющего? – воскликнул он. – Это меня радует вдвойне, так как мне представляется возможность примирить ворчливого старика, дав ему богатого зятя. Получили вы уже от мисс ее согласие?

– На это я не мог решиться, милорд. Усердие к службе вам поставило меня во враждебные отношения к старику Ламберту, а мисс Тони так нежно любит своего отца, что к его противнику не может не относиться подозрительно.

– Положитесь на меня; Филли замолвит за вас словечко! – воскликнул лорд с искренним доброжелательством.

Вдруг сквозь темные верхушки сосен пред ним открылись крутой обрыв скалы и над ним стены замка. Почерневшие от огня стены мрачно вырисовывались на горизонте, и весь замок напоминал скорее разбойничье гнездо, нежели здание, предназначенное для пребывания молодых женщин.

Через несколько минут подъехали к подъемному мосту. Кингтон подал знак свистком; появился молодец дикого вида, весь вооруженный с ног до головы; петли заскрипели, и мост с грохотом опустился.

Филли испуганно посмотрела на своего супруга: очевидно, ею овладело чувство страха при виде этой тюрьмы. Тони задержала своего коня с таким видом, как будто не верила, что это место предназначено для пребывания графини. Даже сам Лейстер пришел в нерешительность, когда увидал дикого молодца, охранявшего вход в замок.

Но повернуть обратно было уже слишком поздно; нужно было, наоборот, скрыть свое подозрительное отношение к Кингтону.

Он взял под уздцы коня Филли, между тем как Кингтон почти силой втащил иноходца Тони. Подъемный мост снова загрохотал, подоспели неопрятные слуги, коней отвели на конюшню, а гостей Кингтон проводил в жилые комнаты замка.

Комнаты были наскоро приведены в жилой вид и превосходили, во всяком случае, те ожидания, какие создались при внешнем виде мрачного замка. Пребывание в таком убежище имело несколько романтический вид и могло бы показаться обитателям даже привлекательным, если бы владельцем замка был не Кингтон, а кто-либо иной. Окна были расположены непосредственно над пропастью; открывался широкий вид на лесистые возвышенности, глубокие расселины скал и мрачные овраги; но внизу, под ногами, зияла глубокая пропасть, по скалам, шумя и пенясь, несся горный поток и терялся в лесной чаще; шум от верхушек темных сосен раздавался как погребальная песнь; падение из такого окна грозило неминуемой гибелью.

Слуги встретили гостей с льстивым подобострастием, которое возбуждало не доверие, а лишь отвращение. На смуглом лице человека, которому Кингтон отдавал распоряжения, лежал отпечаток диких страстей; темные, жгучие глаза свидетельствовали об отваге и решимости, но вместе с тем в его взоре выражалась и хитрость, когда он взглянул на Лейстера, принимая от Кингтона приказание исполнять все требования этого господина и нести ответственность за все, что будет происходить в замке.