– Не может быть и речи? – злобно крикнул лэрд.
– Да разумеется же нет! – закричал и лэрд Лурган.
– Да, это правда, – согласился Спитта, и по его лицу было видно, насколько он был озадачен. – Но кто же вы?
Незнакомец бросил на лэрда Спитту многозначительный взгляд и выразительно ответил:
– Капитан Марона Босвель!
Лэрд вскрикнул от изумления и уставился взглядом на леди.
Действительно ли слуги удалились настолько далеко, что не могли ничего услыхать из всего происшедшего, – это большой вопрос. Но вдруг на сцену выступило новое лицо.
– Господь говорит голосом бури, – произнес чей-то сильный голос. – Да оставит грешный человек все свои помыслы, направит мысли свои к Нему и помолится Ему, дабы Он охранил и защитил его!
Свидетели венчания и приглашенные на брачное торжество гости еще не появились, так как их удержало неистовство разбушевавшихся стихий. Только один священник не обратил внимания на непогоду и появился в замке.
– Священник! – закричали присутствующие.
Человек, назвавшийся капитаном Мароной Босвелем, подвел Эсфирь к матери и, передав ее в ее объятия, громко сказал:
– Мы еще увидимся!
Затем он бросился вниз по лестнице и покинул замок.
В первый момент лэрд Лурган оставался в полной нерешительности. Наконец, даже не попрощавшись с семейством, к числу членов которого он уже принадлежал, он последовал за капитаном, Спитта открыл одну из дверей, с поклоном попросил священника войти туда и сам последовал за ним.
Тесно прильнув друг к другу, маркиза с дочерью вернулись в будуар Эсфири.
Из комнаты, куда уединились лэрд с священником, послышался звонок.
Когда появился слуга, то ему был отдан приказ сообщить всем прибывающим приглашенным, что в силу непредвиденных обстоятельств венчание молодой хозяйки с лэрдом Лурганом сегодня не может состояться, причем слуги должны были обойти всех с этой вестью, как только буря несколько затихнет.
Таким образом, из свадьбы ничего не вышло. Казалось, словно само небо услыхало и вняло мольбам невинной Эсфири.
Когда горничные торопливо вбежали в будуар девушки, то застали там и мать, и дочь в глубоком обмороке.