Жирята в ужасе затрясся, повалился наземь, стал вопить:

— В чём вина моя?.. Слуга аз!.. Слуга простой князю Святополку!.. Послали мя княжича Ярослава!.. Ярослава!.. Сопроводить!.. Не по своей воле... Нет! Княже! Прости!

— Нечего на князя валить. Своей-то головы не имеешь, что ли?! Тем паче, выходит, голова тебе не надобна! — с презрением прикрикнул на него Володарь. Пришпорив коня, понёсся он во главе дружины к броду на Вагре.

Улан с одним из гридней отвели Жиряту на вершину холма. Коротко просвистела в воздухе острая сабля. Обезглавленное тело тяжело рухнуло и покатилось вниз по склону.

Уже после того, как умчались вдаль комонные дружинники, осторожно высунулась из-под одного из возов голова Сновида. Выполз дрожащий от страха Святополков конюх на свет божий, огляделся по сторонам, решил упрятаться покуда в роще посреди дубов. Перекрестившись, сильно нагибаясь, засеменил он между рядами крытых бычьими шкурами телег.

— А ну, стой! — Звенящий в воздухе голос заставил злодея вздрогнуть. Подбежала к Сновиду жёнка в блестящей дощатой броне, занесла над его головой острую сабельку.

— Вот тебе!

Издав отчаянный предсмертный вопль, повалился Сновид лицом в грязь, в чёрное месиво.

Вытерев саблю о траву, Таисия поспешила вослед уходящему через брод воинству.

Угров гнали на юг вдоль берега Вагры, только и сверкали в воздухе острые половецкие клинки. Многие мадьярские воины сдавались в полон, бросая оружие и вздымая вверх руки. Володарь даже не понял сразу, что уже сгущаются сумерки. Небо над головами быстро темнело. Половцы и руссы с факелами в руках продолжали преследование отступающего в беспорядке противника. Уже наступила ночь, когда к Володарю подъехал Игоревич.

— Получилось, брате, всё получилось! Такое дело! — воскликнул он радостно. — Здорово мы их порубали! Обоих бискупов половцы засекли у брода! И Купана, и Лаврентия! Жаль, Ярославец утёк, гад! Такое дело!

— Порубали угорцев не мы — половцы! — хмуро уточнил Володарь. — Без них бы не управились.

— А кто половцев привёл?! Мы с тобой! Такое дело! Наша перемога нынче, брат!

— Следи, чтобы они лихо не сотворили. Деревни б не пожгли по пути! — сухо отмолвил Ростиславич. — И, как угорцев отгонят, ко Владимиру их уведи, как обещал.

— Ясное дело, брат! Мы ж уговорились! — разводил руками довольный, не скрывающий своего торжества Игоревич.

...Погоня продолжалась весь следующий день. Лишь к вечеру закончилось побоище на берегах Вагры. Великое множество врагов попало в плен, другие утонули в речных водах, третьи полегли под саблями и мечами. Убитых, по словам летописца, было до сорока тысяч человек. Сведав о страшном разгроме их рати, повернула вспять и другая часть угров, которая шла в сторону Теребовли. Так закончилась война на Червонной Руси. Возвращаясь в Перемышль, Володарь не мог знать, что наступает на многострадальной земле его долгожданный мир.