— Мне всё едино, лишь бы с сим Коницаром боле рядом не жить! — решительно заявила девица.

В темноте Радко не мог рассмотреть её как следует, замечал только выглядывающие из-под куколя чёрные глаза, в них искрилась, переливалась живинка.

— Как тебя звать? — спросил шёпотом.

Прозвучавшее в ответ «Ирина» заставило сердцу проведчика всколыхнуться.

— Светает уже. Поспешим-ка ко вратам, — девушка решительно потянула его за руку.

Они выбрались из оврага и короткими перебежками достигли Лядских ворот.

...Радко и его спутница счастливо добрались до Перемышля. Уже дома Фёдор с досадой узнал, что напрасно рисковал он головой. Ярослав Ярополчич бежал из Киева, порушил данную у гроба святых клятву и взялся за старое. Вскоре на реке Нуре он был снова захвачен людьми Святополка и всажен в поруб. Там от голода и сырости спустя несколько месяцев, в августе 1102 года от Рождества Христова, молодой князь скончался.

Сведав о его бесславной гибели, Фёдор Радко обронил скупую слезу. В который раз уже грызли его душу мысли о бесполезности и малости своих дел.

Одно согревало сердце — юная боярышня Ирина. Бойкая девица поселилась в доме проведчика, стала вести невеликое его хозяйство, и единожды, когда внезапно явилась она к нему среди ночи, вся сгорающая от страсти, произошло между ними то, что происходит всегда между любящими друг друга мужчиной и женщиной.

Но у Радко была в Луцке прогнавшая его жена и дети. Что делать, как жить им обоим дальше, Фёдор не ведал. Пока же обычной чередой потянулись дни и месяцы.

ГЛАВА 101

ГЛАВА 101

Сo старшей своей дочерью князь Володарь в последнее время частенько имел продолжительные беседы. Удобно разместившись на скамье в светлице, рассказывал он восемнадцатилетней девушке о своих делах, прошлых и нынешних, о том, почему тогда именно так поступил, а не по-иному.

Дочь была похожа и на него, и на Астхик. Волосы густые и пышные, смуглая кожа, носик такой же крупный, как и у незабвенной армянки, а вот глазки с раскосинкой и чёрные брови — это его, Володарево, наследство.

Владетелю Перемышля нравилось, что дочь всегда слушает его со вниманием, что задаёт вопросы по делу, а иногда даже заранее догадывается, о чём дальше поведёт он речь.

Не жалел Володарь для Ирины книг, чла юная девица и хроники Малалы[312], и Амартола, и языческие русские летописи, и Палею. О Евангелии и Апостоле и говорить нечего, могла на намять пересказать многое из прочитанного. Недавно доставили Володарю в Перемышль две многоценные книги. Одна — чешская хроника некоего Козьмы Пражского[313], вторая — труд англосаксонского короля Альфреда Великого[314]. Первую книгу прислал в дар дружественный князь чехов Борживой, сын королевы Свентославы, вторую в русском переводе привезли галицкие купцы из Переяславля по велению Владимира Мономаха вместе с его очередной грамотой. Мономах писал, что книгу сию на английском языке много лет назад привезла с собой на Русь его первая жена Гида и что он, Мономах, пусть и плохо, но освоил чужую для себя молвь, после чего монахи из обители на Льтеце перевели поучение древнего англосаксонского короля на русский.