— Проклятые! Убийцы! Господи, покарай их!

Прогремел выстрел. Старуха медленно присела и протянулась по выступам лестницы.

Сухощавый офицер с черными усиками одобрительно кивнул унтер-офицеру и отдал приказ следовать дальше.

Как только показались из-за ступенек головы офицеров, а за ними первые ряды солдат, около Стасова как из-под земли выросли еще восемь человек в новеньких английских мундирах. Они выстроились вправо от него на небольшом расстоянии друг от друга, не спуская глаз с конвоиров, уже вышедших на площадку.

Когда конвой поравнялся со Стасовым, тот крикнул:

— По конвоирам — огонь!

И не успели те опомниться, как раздался дружный залп. Оба офицера, шедшие впереди, упали.

— По солдатам! Не горячись! Не упускай гадов! — скомандовал Стасов и сам навел свой револьвер-автомат на дрогнувшую заднюю шеренгу конвоя.

— Товарищи, бейте проклятых! Бейте! — слышался яростный женский голос. То выкрикивала Аня Березко.

Стрельба, крики, шум раскатились по улице. Пули жужжали, срезая листья, разбитые стекла звенели.

— Э-э-э! Партизаны! Партизаны! — неистово кричали подростки, бегая по ту сторону парапета.

Перепуганные конвоиры смешались, бросились в разные стороны; одни бежали вниз по лестнице, грохоча сапогами, падали; другие, роняя винтовки, тянули руки вверх.

Один из вольноопределяющихся марковцев, с окровавленной шеей, пытался перелезть через парапет, но старый рыбак со связанными руками подбежал к нему и ударил его тяжелым сапогом.

— Получай, гадина!

Стасов на бегу приказал:

— Аня! Скорей освобождай людям руки! Петр Николаевич, помогите Ермолаю!

В городе поднялась тревога. Послышалась частая английская команда. Снизу по лестнице ударили пулеметы. Отовсюду к месту схватки бежали белые солдаты. На лестнице появился взвод английской пехоты.

Вскоре все рыбаки и их родственники скрылись вместе со Стасовым в узком переулке. Когда они добежали до первого дома, сзади них, из-за перил лестницы, поднялся во весь рост белый офицер без шапки и застрочил из автоматического револьвера.

Аню шатнуло в сторону, она пробежала несколько шагов. Казалось, она вот-вот упадет. Завернув за угол, она прислонилась спиной к стене. Запрокинув побледневшее лицо и прикрывая глаза, тихо проговорила:

— Все кружится…