Сообщение это вызвало большое смятение в штабе. Седоусые стратеги спешно разослали панические телефонограммы по всем частям. В несколько часов весть, утроенная и удесятеренная, пронеслась по всему побережью, на Кубань и дальше…

Пока штабные висели на телефонах, рев, стрельба и грохот подкатились уже к самым предместьям. Шум захлестывал город со всех сторон.

Откуда-то из города стреляли пушки.

Бой шел в деревне Булганак, в трех километрах от города, где стояли части конного полка неприятеля. Все отряды белых, находящиеся в самом городе, выступили на его окраину и готовились к обороне.

…Между тем в глубине Аджимушкайских каменоломен, в тупике, где расположился отряд Колдобы, все было тихо. Партизаны спали мертвецким утренним сном. Внезапно прибежали двое часовых с факелами, крича истошными голосами:

— Товарищи! Поднимайся… поднимайся! Свобода идет! Красные подходят! Слышен бой…

Мгновенно все галереи и узкие штольни словно встряхнуло, все партизаны как один вскочили на ноги.

Во мраке неслись слова:

— Спасение!

— Братишки, красные пришли…

— Свобода!..

В густой копоти ламп и факелов, в смутном сумраке метались радостные люди, и огромные тени их ломались на потолках галерей.

Один из двух часовых, поднявших тревогу, размахивая факелом, подбежал к штольне, где находился штаб. Партизан в драной зюйдвестке взял наперевес винтовку.

— Стой! Не велено! — крикнул он.

— Дурак ты! — заорал парень с факелом. — Там свобода идет, а вы спите… Пусти!

И, напирая на часового, парень кричал звонким голосом в пустоту штольни:

— Товарищ Колдоба! Красная Армия идет! Скорей, товарищ Колдоба! Бой наверху…

Парень дрожал, весь охваченный восторгом.

Кутаясь в бурку, выскочил Колдоба. Глаза его горели.

— Что там? А ну, хвастай! — приказал он.