– Дома, – ответила она. – А что?

Тост уже давно остыл, но Гарриет все равно его съела. Мать сидела, облокотившись о стол, подперев подбородок руками, и смотрела, как Гарриет ест.

– Вкусно? – наконец спросила она.

– Да, мэм.

Гарриет не понимала, что происходит и как надо себя вести, и поэтому старательно жевала тост. Мать вздохнула, Гарриет подняла голову и успела увидеть, как та разочарованно встает из-за стола и выплывает из кухни.

– Ида. – прошептала Гарриет, едва они остались одни.

Ида покачала головой, но так ничего и не сказала. Лицо у нее было бесстрастное, но в глазах дрожали огромные, прозрачные слезы. Она демонстративно отвернулась.

Гарриет обомлела. Она уставилась Иде в спину, на завязки фартука, которые пережимали крест-накрест ее хлопковое платье. Она слышала все-все, даже самые тихонькие звуки – и звучали они отчетливо, грозно, – гудел холодильник, жужжала муха над мойкой.

Ида высыпала мусор в ведро под раковиной, захлопнула дверцу.

– Ты за что на меня нажаловалась? – не оборачиваясь, спросила она.

– Нажаловалась?!

– Я к тебе всегда с добром, – Ида обогнула стол, положила совок на место – к стоявшим возле нагревателя метле и швабре. – За что ты на меня наговариваешь?

– За что мне было на тебя жаловаться?! Я не жаловалась!

– Еще как нажаловалась. И не только на меня, – она так глянула на Гарриет красными, воспаленными глазами, что та вся сжалась. – Это из-за вас мистер Клод Халл ту беднягу рассчитал. – Гарриет, заикаясь от изумления, пыталась что-то возразить, но Ида ее перебила: – Мистер Клод поехал туда вчера вечером, слышала бы ты, как он с этой несчастной женщиной разговаривал, будто с собакой какой. Я своими ушами все слышала, и Чарли Ти все слышал.

– Я не жаловалась! Я не…

– Вы только послушайте! – прошипела Ида. – Да как тебе не совестно! Наговорила мистеру Клоду, будто эта женщина их дом поджечь хотела. А потом-то что, потом домой пошла выкаблучиваться да маме рассказывать, будто я вас не кормлю.

– Я не жаловалась на нее! Это все Хили!

– Про него разговору нет! Я про тебя говорю.

– Но я же просила его не жаловаться! Мы сидели у него в комнате, а она начала колотить в дверь и кричать.

– Ну да, ну да, а ты потом еще взяла да и на меня заодно нажаловалась. Разобиделась, значит, что я вчера ушла, потому что не захотела тут с вами после работы рассиживаться да сказки вам рассказывать. А то нет?