– Да, как матери тебе пришло время сосредоточиться на женитьбе своих детей. А меня, старика, приближающегося к преклонному возрасту, пора уже и пощадить – Цуй Жусу крепко сжал нежную руку жены и усадил ее на кресло, чтобы обсудить по душам семейные дела. – Вэньсы человек зрелый и серьезный, о нем я не беспокоюсь. Вэньтин, напротив, слишком своевольный. Любит шляться с друзьями, и он слишком добр – боюсь, его легко обвести вокруг пальца.

Когда Цуй Жусу обдумывал будущее двух своих сыновей, мысли его уходили куда-то далеко. Он вспомнил о сыне Ли Чжэньмэй, Юйвэнь Кае. Ходили слухи, что он не походил на других членов семьи Юйвэнь: не умел обращаться с пикой и палками, но обладал большим талантом к ремеслам и был осведомлен в делах людских. Этим он был похож на него самого.

– Вэньсы должен жениться на женщине из подходящей семьи. У семьи Чжэн есть дочь, вполне достойная: она красива и талантлива. Почему бы нам не посвататься к ней? – Заговорив о сыне, Лу Юйлань словно смягчилась, ее обычно недружелюбные глаза наполнились материнской нежностью.

– Дочь Чжэн Цецзуна? Даже не вздумай. Он наглый сноб, ищущий личной выгоды. Когда он увидел в императорском зале, что Юйвэнь Сюну присудили титул Бога войны, то моментально принялся умолять его величество дать разрешение на то, чтобы выдать дочь замуж за Юйвэнь Сюна, – произнес Цуй Жусу с презрением. – Женщина, которая войдет в семью Цуй, не обязательно должна быть из богатой и влиятельной семьи. Будет лучше, если она будет из семьи ученых, а ее характер и мысли будут искренними и добродетельными. Если сын найдет разумную и воспитанную жену и она сможет быть с ним наравне, то им обоим повезет. Ей необязательно даже быть красноречивой.

Мечты Цуй Жусу о будущей невестке отражали его натуру и привычки ученого.

– Супруг, ты не прав! Будь то невеста Вэньсы или Вэньтина, она должна быть из богатой и знатной семьи! Со стороны моей матери у меня есть две племянницы из бохайского рода Гао, они знатные, красивые, талантливые и скромные. Подождем несколько дней, и я направлю туда сваху, чтобы все разузнать.

Глаза Лу Юйлань заблестели, как у охотника, увидевшего добычу. Цуй Жусу, сохраняя невозмутимость, залпом допил финиковый чай. Остывший отвар попал ему не в то горло, отчего он сильно закашлялся. Лу Юйлань поспешила похлопать его по спине, но почему-то это действие возымело противоположный эффект. Он махнул рукой, прося Лу Юйлань прекратить бессмысленную помощь. После долгих мучений Цуй Жусу наконец прекратил кашлять. Его шрам болел, словно его распирало изнутри, и у него появилось дурное предчувствие: он испугался, что за его ранением могли последовать какие-нибудь более серьезные осложнения.