Штаб был развернут на перроне. Неподалеку от вокзала пушки вильистов били прямой наводкой по защитникам Селайи, откуда велся ответный артиллерийский огонь: если разрывы ложились слишком близко, лошади вставали на дыбы. Сновали вперед и назад ординарцы, а сотни солдат и лошадей накапливались поблизости. Видно было, что бой идет тяжелый – было много раненых, а уцелевшие не поспевали вскрывать цинковые ящики и заполнять гнезда патронташей.

– У-у, р-раздолбаи, мать их так и перетак, – гремел Панчо Вилья. – Назвать всех поименно, я их всех, сукиных детей, расстреляю.

Хотя обстановка складывалась благоприятно, настроение у генерала было отвратительное. Для орудий Северной дивизии – двадцати двух французских «сен-шомонов» и мексиканских «мондрагонов» – не хватало снарядов, потому что американцы, обычно поставлявшие боеприпасы, теперь отправляли их в Европу. Снаряды, которые почти кустарным способом производили в Чиуауа, используя для воспламенителей пистолетные патроны, слишком часто оказывались никуда не годными.

– Всех расстреляю! – повторил Вилья.

От раскатов генеральского гнева бледнели штабные, стоявшие вокруг стола с разостланными на нем картами. Здесь были полковник Очоа, Кануто Рейес и Эстрада, индеец Сармьенто и еще несколько человек из его ближайшего окружения. Вдалеке, там, где обрывалась изрезанная линиями каналов зеленая равнина и через равные промежутки вставали столбы пыли от разрывов, угадывался город Селайя, с восточной стороны окруженный холмами. День доживал последние часы, и небо из ярко-синего сделалось бледно-серым.

– А-а, пожаловали, – сказал Вилья при виде Хеновево Гарсы и Мартина. – Какой хренью вы там занимались?

Гарса, привычный к его наскокам, ответил спокойно:

– Исполняли ваши приказы, генерал. Шли вдоль реки.

– И докуда дошли?

– В лиге от Селайи остановились.

– А на нас там налетела кавалерия, но мы ее отогнали километров на пятнадцать. Как оленей гнали. Потом еще раз попытались, да вот Эстрада отбил их… И с тех пор не видели ни одного конного каррансиста. А вы?

Гарса подошел к столу и показал на карте:

– Мельком. Разъезд показался, мы его пуганули, он и убрался… Воля ваша, генерал, но мне странно, что конницы не видно.

– Это добрый знак. Это значит, что у Обрегона нехватка людей и он будет использовать кавалерию как пехоту.

– Вот оно что…

Мартин, державшийся позади, стал понимать смысл недавних событий: войска Каррансы были разбиты у ранчо Эль-Гуахе, потеряли убитыми и ранеными не меньше пятисот человек, однако сумели отступить к Креспо, а когда их вытеснили и оттуда – отошли на укрепленные позиции вокруг Селайи, где благодаря каналам, траншеям и волчьим ямам по обе стороны железной дороги и шоссе смогут держать оборону.