– Возможно, ты недостаточно сильно любила меня, – выдохнул я, и мне стало противно от собственной низости.

– Я слишком сильно любила тебя, Поль. Поэтому поняла, что настало время отпустить тебя.

Я подошел, взял ее за руки и прошептал:

– Умоляю, не отпускай меня.

Она не ответила, продолжая сидеть в той же позе и смотреть в окно. Секундная стрелка часов ритмично колола меня в больные точки. Я вернулся на диван и спросил:

– Почему же Оскар в итоге приехал ко мне? Он сделал это без твоего ведома?

– Нет, он бы так не поступил, – ее слова неприятно отозвались где-то в подсознании, поднимая вопрос о том, насколько близко она его знала. – В конце февраля он позвонил мне и сказал, что должен ехать в командировку в Йоккмокк. Предложил поехать с ним, но я снова отказалась. Тогда он выразил желание поговорить с тобой сам. Я согласилась при условии, что он сделает вид, будто вы не знакомы.

– Зачем?!

– Чтобы не травмировать тебя, Поль. Чтобы позволить тебе довести процесс до конца.

– Какой еще процесс? Я ничего не понимаю! – в отчаянии прокричал я.

Она встала с кресла и подошла к письменному столу в углу комнаты. Включив ноутбук, она набрала несколько слов на клавишах, и тишину нарушил голос Лиама Галлахера. Это была та самая песня «Live Forever», которая играла в баре, где я был с Верой, прежде чем навсегда покинуть двадцать седьмую пустыню.

47

47

Лорен села рядом на диван, вдумчиво посмотрела на меня и попросила:

– Скажи мне, что ты вспомнил.

– Откуда ты знаешь об этой песне? – в недоумении спросил я.

– Я объясню тебе потом. Просто расскажи.

Немного поколебавшись, я начал:

– Смерть мамы стала для меня огромным ударом. Для тебя это не секрет. Первые несколько дней я не выходил из своей комнаты, потом вернулся в школу, но быть прежним у меня не получалось. Я функционировал, словно машина с пустым баком, которая вот-вот заглохнет, но продолжает катиться по инерции, высасывая из недр последние капли бензина. Внутри было пусто и темно. Хотелось, чтобы мама взяла меня за руку и провела через все испытания. Я не был готов к тому, что ее больше нет, у меня просто не осталось сил. Я сломался. Папа и брат тоже страдали, но они нашли способ справляться с болью, каждый по-своему: брат ушел в армию, папа много работал. А я не находил себе места.

– Ты был очень молод, это нормально.