Лемнер смотрел в бинокль. Из окон сыпались искры, словно там вращался наждачный круг и точили ножи. Затрещали редкие выстрелы. Из подъездов, пятясь, отстреливаясь, выбежала горстка солдат. Оставляя на снегу убитых, пересекла пустырь и спряталась в развалинах.

— Вава, у тебя не солдаты, а тараканы! — свирепо кричал Лемнер. — Ты их спрашивал, за кого воюют? Может, у них шевроны с трезубцами?

— Командир, высотка набита хохлами. Они вылезают из люков. По-любому, высотку надо сносить.

— Вава, есть люди, которые хотят воевать. Я собрал их по тюрьмам в батальон «Дельфин». Поведу их и возьму высотку.

— Но, командир!

— Вава, пока я буду брать высотку, ты ступай в банно-прачечную роту. Там пригодится твой полководческий дар!

Батальон «Дельфин»» находился во втором эшелоне. Бойцы укрылись в разрушенном коровнике среди опустелых стойл и дырявых автопоилок. Ворота были сорваны, дул сквозняк, но крыша укрывала от беспилотников. Бойцы сидели на соломе, в бронежилетах и касках, с разгрузками, из которых торчали автоматные рожки и зелёные клубни гранат. Все прошли учебные лагеря, отъелись после тюрьмы. Не выпускали из рук автоматы, даровавшие им свободу. Выглядели ладно, сурово, грозно. Лемнер не узнавал тех, с кем вел беседы в тюрьмах, в унылых комнатах с привинченными стульями, под тусклыми решётчатыми лампами. Все вскочили, гремя автоматами, когда он вошёл в коровник.

— Здравия желаю, разбойники благоразумные! — бодро гаркнул Лемнер.

— Здравия желаем, командир! — не было в них прежней волчьей тоски, унылого, на десятки лет, страха. Они смотрели из-под касок чуткими, умными, чуть расширенными глазами, какие бывают у людей, попавших из тьмы на свет.

— Я оставил командный пункт, пришёл к вам, чтобы вести вас в бой. Мы пойдём и возьмем этот чёртов опорный пункт, квартал «Альфа». Он закрывает путь к церкви Рождества Богородицы. Я хочу обвенчаться в этой церкви. И вы мне поможете. Если меня убьют, то отпоют. Вы пойдёте в бой не за ордена, не за деньги, а за то, чтобы ваш командир мог обвенчаться. Все будете крёстными отцами. Вы были зэки. Над вами издевались мордастые охранники, бросали в карцер. Теперь никто не посмеет бросить вас в карцер. Я дал вам оружие, и оно сделало вас свободными. Мы пойдём на пулемёты, я впереди. В нас будут стрелять из орудий, рвать на куски осколками. Мы возьмём высотку. Одним на грудь повесят золотые звёзды, другим на могилы положат букеты роз. Мы «пушкинисты», и это о вас сказал наш великий вдохновитель Пушкин: «Темницы рухнут — и свобода вас примет радостно у входа, и братья меч вам отдадут». Сегодня в руках ваших меч калибра 7,62.