– Вся власть в Корке принадлежит Доктору, – подытоживает Прикли.

– Одна из важнейших целей Конституции, – продолжаю я, – гарантия справедливости и общественного порядка, но в Корке не действуют принципы Конституции.

– Из-за Доктора? – спрашивает Ленни.

– Благодаря Доктору. Ни один человек не должен вступать в брак вопреки своему желанию, ни один человек не обязан ходить в церковь вопреки своему желанию. Каждый может покинуть город или страну, если ему хочется, и вернуться без порицания.

– Хорошая эта штука, Конституция, да? – не без смешка отмечает Прикли.

– Согласно первой поправке, каждый имеет право на свободу слова и религии.

– А Доктор знает о Конституции?

– Конечно, он слишком умен и образован. К тому же в Норвегии тоже есть Конституция. Но ему невыгодно давать нам свободу – ему нужны рабы. Но рабство отменено тринадцатой поправкой. Никто никем не владеет, никто никому не принадлежит. И мы не принадлежим Йенсу, как бы он ни пытался убедить нас в обратном.

– Но принадлежим, – говорит Том. – И если нас найдут…

– Четвертая поправка – запрет произвольных обысков и арестов.

– Мне все больше нравится Конституция, – отмечает Ленни.

– Жаль, она не работает, – говорит Пит.

– Значит, Устав не имел силы? – спрашивает Том.

– Нет, юридической силы он не имел.

– После смерти Патрика мы голодали несколько лет. Не было ни урожая, ни дождей, – говорит Питер, – тогда Доктор убедил нас, что мы живем неверно, что Бог противится Уставу и, если мы пойдем за ним, все наладится.

– Наладилось?

– Да, – отвечает Том. – Поговаривают, что поля были обработаны чем-то, что не позволяло побегам всходить. Когда в Доктора все поверили, он перестал травить землю, и она снова начала давать плоды.

– Кто-то может это подтвердить? – спрашиваю я.

– Никто не станет. Доктор сделал участникам этой аферы выгодные предложения, от которых они не смогли отказаться.

– Я думаю, дело не только в этом, – отмечает Пит. – Он обеспечил людей работой. После закрытия фабрики многим это было нужно.