Будь он неладен! И с дружком своим, самозванцем, вместе!

Архаров посмотрел на стопки бумаг, вздохнул - проклятый самозванец и знать не желал, что в Москве и без него полно хлопот, и воровство, и грабежи случаются, и у полиции из-за него, подлеца, до многого руки не доходят. Задумавшись, обер-полицмейстер взял верхний лист со стопки, в коей, как сказал Абросимов, были записи опроса свидетелей по делу о новом воровстве, и уставился в него, не читая, погруженный в свои непростые раздумья.

Воровство было совершено шайкой - напали на купеческий склад, вынесли немало китайских шелковых материй. И, главное, приказчики этих людей видели! А не сообразили вовремя дать от ворот поворот. Ну и что они там наговорили?

Архаров читать страх как не любил, но сейчас ему захотелось поскорее узнать главные подробности дела. Он вздохнул, уставился в исписанный лист, и, шевеля губами, прочитал вслух:

- «Великим Богом моим на сем свете я, великий государь, император Петр Феодорович, из потерянных объявился, своими ногами всю землю исходил…»

Дальше читать не стал - и так ясно, что за грамота. Но с грамотой был какой-то непорядок, какая-то неправильность - и весьма значительная!

Архаров, зажмурясь, покрутил башкой, снова вытаращился на до отвращения знакомое начало подметного манифеста. И вдруг заорал не своим голосом:

- Эй, кто там есть?! Дементьева сюда! Шварца! Сейчас же!

За дверью раздался топот, крик «Дементьева в кабинет!», еще какой-то шум.

Архаров смотрел на манифест, от всей души желая… проснуться. Или же обнаружить в себе временное помутнение рассудка.

- Где старый хрен слоняется?! - заорал он еще громче. - Чтоб тут же сюда пригнали!

Опять топот пролетел по коридору, опять незримые архаровцы загалдели. Дверь распахнулась.

На пороге стоял старик Дементьев. Сделал два шага - да и бухнулся в ноги:

- Простите, батюшка, не погубите! Всю жизнь, всю жизнь служил…

Архаров даже несколько обрадовался - выходит, или сон, или помутнение рассудка, но уж никак не правда.

- Вставай и объясни внятно - что ты натворил?

- Сам не ведаю! - с колен возопил канцелярист. - Бегут, кричат! К господину Архарову тебя, кричат! Гневен, кричат, того гляди, пропишет тебе батогов! А я коли по старости описку сделал - так я заново перепишу! Дозвольте только переписать! А я более - ни в жисть, вовеки!…

- Какую еще описку?

- В государевом имени… в титуле…

- Вставай, Дементьев, - раздался знакомый голос, и в кабинет вошел Шварц. - Тут тебе не Тайная канцелярия.