— А я от деда Демки кое-что узнал.

И Тит рассказал о том, что произошло совсем недавно в хуторе Подкурганном.

…Давно-давно, в молодые годы, забавный и немного чудаковатый, но безвредный Астах Грачев, человек бедный, в обществе обзываемый легким и насмешливым именем «Асташонок», чтобы поднять себя в глазах насмешников (так он сам объяснял этот поступок), свою избу перевез на высокий склон кургана.

От рождения был он человеком веселым, а после этого стал еще веселее. В его веселости сметливые люди угадывали что-то скрытое, что́ именно — не могли разгадать. А другие, кто давал человеку цену по богатству, смеялись над этим и уверяли, будто у Асташонка просто винтиков в голове недостает.

Астах теперь говорил хуторянам: «Сверху насквозь вижу вас. Вижу с высоты кургана. Копошитесь вы там, внизу, злые как дьяволы. За никчемный шматок готовы один другого схватить за горло. Из-за шматков вам некогда порадоваться на утреннюю и вечернюю зарю. Для вас и солнце — пустяк. Снизу не видно вам, какие кругом нас просторы. А они такие — глаз от них оторвать невозможно».

Чтобы видеть красивое, чтобы в определенные минуты полюбоваться им, Астах терпел известные трудности: колодец был внизу — за питьевой водой надо ходить дальше; внизу и сад и огород, и в них часто бывали непрошеные гости. Но Астах жаловался только себе самому или кому-нибудь очень близкому. Чаще хуторскому учителю, который находил интерес подолгу разговаривать с Астахом.

«Ночью вот какую большую ветку обломили на лучшей яблоне. Живое жалко. Теперь уже с нее яблок никому не сорвать». Этим и заканчивались его жалобы.

Астах не был бездельником. Дочь (он всегда называл ее Параскевой), пара волов и старая лошадь были ему помощниками в труде на поле и дома. Но он, с молодых лет овдовевший, находил время полюбоваться красотой окружающего с той высоты, на какой теперь стояла его изба. Эту высоту стали называть сначала с улыбкой, а потом и без улыбки Астаховой высотой.

…Фашисты захватили и эти просторы степи, что раскинулись в стороны от Коншина кургана. Внезапно появились они и в хуторе Подкурганном со своими танками, пушками, автофургонами, мотоциклами… Подкургановцы о них говорили шепотом, со страхом и удивлением. И только один хуторянин, с русой, рассыпающейся по груди бородой, с доверчивыми глазами, открыто смотревшими на окружающее, мнение свое выразил вслух, без опасений. Это был Астах Грачев. Он сказал тогда хуторянам: «Я поглядел на них с высоты. Они — черви. Только в железном одеянии… Много прольют они крови. Но придет пора их погибели: черви не умеют рассудить правильно, хорошо рассудить о жизни. Черви они!»