С самого начала было ясно, что игра нечестная и ведется так не первый месяц. Может, не первый год, только никто не замечал. Это напоминало Алисе табличку «ПРОДАЕТСЯ» на соседнем с «Медвежьим флагом» участке земли, полном кипрея и поломанных железяк. Табличка торчала на замусоренном пустыре так долго, что Алиса не помнила, когда именно ее перечеркнули стикером «ПРОДАНО». Алиса просто не заметила. И табличка, и стикер с тех пор выцвели до белизны. И только экскаваторная команда, явившаяся вчера сгребать в кучу мусор, подвигла ее поинтересоваться, кто же заплатил за это «ПРОДАНО». Бригадиром был хваткий ясноглазый бодрячок прямиком из «Джорджия-Тех», с серебристой каской на голове и корпоративным передатчиком. Он радостно сообщил Алисе, что пока не уполномочен разглашать имя своего работодателя, равно как и его планы относительно этого участка.

– Это секрет, – просиял пацан.

Планы могли быть каким угодно секретом, подумала Алиса, но эта лисья эмблема на передатчике и каске оставляла мало сомнений в том, кто был работодателем. Нет, игрокам-ораторам противостояла не дешевая ярмарочная рулетка, а крупный игорный дом с большими хозяевами и большим шулерством. И то, что простым горожанам дали возможность поставить на кон свои два цента, расценивалось теми как большая честь, независимо от того, имел ли хоть кто-то из них хоть самый мизерный шанс уйти с выигрышем. Эта честь была им оказана публично, при полном скоплении народа. Кто же захочет, чтобы новые хозяева игорного дома сочли его неблагодарной свиньей?

Так Алиса втянулась в этот новомодный спектакль, с каким-то даже извращенным удовольствием выдерживая одну за другой демонстрации ненужного многословия. Когда Кармоди остановился сказать мальчикам Каллиганам, чтобы те готовились завтра к полному выходу, ибо сегодня они нашли место, где рыба плавает так густо, что даже порвала сеть, и он прямо сейчас идет звонить и договариваться о замене, Алиса подумала было встать и пойти вместе с ним. Узнав, однако, откуда он собирается звонить, она передумала.

– Не хотите ли, миссис Кармоди, отведать со мной шампанского и шатобриана в «Крабб-Потте»?

– Что вы, мистер Кармоди, – ответила она, и голос прозвучал чересчур грубо и громко. – Я слишком боюсь испортить ваш стильный ужин.

Он отпрянул без слов, как ужаленный.

Он ушел, а она виновато прикусила язык. Сцену видели все в этой части зала, и внимание, которое вызвал ее ответ, словно прикололо ее булавкой. Через несколько минут, когда Виллимина Хардести встала и тоже вышла вслед за старым бочкообразным мошенником, Алиса прикусила язык опять, еще сильнее. На лице у нее при этом творилось, наверное, черт знает что, поскольку девушка Шула слезла со своей скамьи и подошла поближе поделиться с ней непрошеной мудростью: