– Чмошка подойдет.
– А почему мы разговариваем шепотом?
– Потому что у меня уже есть компаньон, так вышло. На кровати у Грира разместилась Луиза Луп. Хотя, наверное, надо говорить Луиза
Алиса ответила:
– Как угодно. – Шепот получился прохладным.
– Я встретил Лулу час назад, она брела в темноте и бредила, – поспешил объяснить Айк. – Вид у нее был как у девочки, за которой гонится монстр. Она сказала, мол, очень боится, что ее оставили тут на убой, вот что она сказала…
– Неужели? – Алиса не сводила глаз с лица Салласа. – Бедная Лулу. Эти голливудские волосяные прибамбасы, должно быть, выжгли ей остатки мозгов, а их и до того было не много. Кто ее тут оставил?
– Насколько я понял, ее муж. Твой прекрасный сын. Я же говорю, она бредила. – Он смотрел, как Алиса подносит к плотно сжатым губам бутылку. – Господи, Алиса! Если ты действительно собираешься это пить, подожди, пока я найду, чем разбавить. И
Он ушел на цыпочках и скрылся на другом конце своего трубообразного жилища. Она осталась стоять, прижимаясь бедром к острому краю пластиковой столешницы. Она вдруг поняла, что под клетчатой фланелью в ней все кипит. Прикуси свой алебардовый язык, приказала она себе; Айк просто пытается вести себя по-рыцарски, как
Айзек вернулся с круглой деревянной разделочной доской, на которой были стаканы, бутылка «Перье», крекеры и брусок швейцарского сыра. Он тоже не попытался сесть. Опустил импровизированный поднос на стол и смешал портвейн с газировкой. Вода с газом и впрямь слегка улучшили вкус «Бешеной собаки». Алиса смотрела, как Айк щелчком открывает складной нож, чтобы нарезать сыр.
– Надеюсь, его помыли с тех пор, как в последний раз вспарывали рыбье брюхо.
Айк улыбнулся и понюхал лезвие:
– Рыбьи кишки отмываются легко. После мозолей и натоптышей, бывает, остается вонь.
Она не улыбнулась, и он стал опять нарезать сыр. Она все пыталась урезонить себя и свой алебардовый язык, но внутри по-прежнему все кипело. Он думает, милая удачная игра, карты у пояса.
– Ладно, Саллас, я считаю, пора выкладывать карты на стол. Что ты хотел сказать этим пинком насчет «прекрасного сына»? Хватит ходить на цыпочках…
Он дорезал сыр, разложил кусочки на крекеры и воткнул нож в доску. Разлил остатки портвейна из ее бутылки в два пластиковых стакана и добавил минеральной воды. Сделал шаг назад, чтобы можно было прислониться к стене напротив складного стола и смотреть ей в лицо.