116. По поводу незапертых дверей

Он вдруг опять поймал этот немного косой, брошенный почти через плечо взгляд, как будто оценивающий – стоит ли вообще начинать этот разговор или лучше пройтись по поводу погоды или очередной выставки, на которую было бы неплохо сходить на следующей неделе.

Потом она спросила:

– Ну и о чем ты думаешь?

– Ни о чем, – ответил Давид.

– Врешь ведь, – она улыбнулась.

– Вру, – сказал Давид, чувствуя злость и удивляясь, что все еще способен произносить такие жалкие фразы, как эта. – Если тебе интересно, то я думаю о тех, на кого ты тоже смотрела так, как смотришь сейчас на меня.

Слава Богу, что он хотя бы сказал это без запинки.

– Это имеет какое-нибудь значение?

– Наверняка, никакого, – сказал Давид и добавил: – Как, впрочем, и все остальное.

Она продолжала смотреть на него, чуть наклонив голову, словно учительница на расшалившегося ученика, который незаметно для себя перешел все дозволенные границы. Потом она сказала:

– У тебя странная способность все портить.

– Увы. Я знаю. Это наследственное.

– А по-моему, благоприобретенное.

– Со стороны видней, – согласился он, чувствуя, что самое время остановиться.

– Знаешь, иногда мне кажется, что ты все время чего-то боишься, – сказала она, явно не желая переводить разговор в область легкого перебрасывания ничего не значащими словами, что, впрочем, случалось с ней не так уж часто. – Как будто тебе кто-то рассказал про меня какие-то ужасы, и ты теперь ждешь, когда они, наконец, полезут наружу.

Совершенная любовь, сэр. Та самая, которая, как известно, не знает страха.

– Не то, чтобы я жду, – Давид уже не знал, куда лучше повернуть этот никому не нужный разговор. – Не то, чтобы, я жду… Но что же делать, если я малодушен, как кролик?

Похоже, со стороны сказанное можно было расценить, как знак его готовности сдаться на милость победителя.

Ложный маневр, сэр. Ловушка, слегка присыпанная сверху землей.