— И она. Она тоже любит его, — тихо проговорил Ынчхоль.
Мингу едва дышал. Едва стоял. В его сердце никогда не было иной девушки, кроме дочери бывшего советника. Два года назад он увидел ее впервые и понял, что если и женится, то только на ней. Но свадьбу пришлось отменить. И пока шел отбор жениха для принцессы, Мингу молился, чтоб выбор венценосного семейства не пал на него. Выбрали другого, и семья вновь отправила письмо, а потом… Мать убеждала его в смерти всей семьи. «Никто не уцелел, никого не пощадили», — твердил отец, и Мингу поверил. Как фигуры головоломки сейчас складывалось в голове и звучало по-иному все, что он слышал о капитане Ким и его наложнице. О дочери этой самой наложницы.
— Мне… мне все равно, — упавшим голосом пробормотал Мингу и шагнул к мосту.
Ынчхоль, проклиная все на свете, перегородил путь.
— Извини, хён, но я не пущу! Ты сделаешь только хуже!
И тут Мингу словно взорвался. Он схватил за грудки Ынчхоля и притянул к себе.
— Мне все равно! Чжонку все равно не может ей ничего дать! Он не может!
Ынчхоль усмехнулся зло и безразлично.
— А ты? Что ты можешь ей дать? Думаешь, твоя семья позволит тебе связать себя узами брака с дочерью изменника и предателя? Очнись, третий сын своего отца!
И руки, комкавшие дорогие одежды нехотя разжались. Мингу уже слышал, что ему подыскали невесту. Какую-то невесту… Сонъи в его дом путь закрыт.
— Я считал капитана дураком, — вдруг признался Ынчхоль, оправив одежду. — Кто в здравом уме уйдет из родного дома из-за женщины? Что эта за женщина должна быть? Да какая бы ни была! А когда мы вчетвером неделю жили в лагере, я понял: он не такой, как все. Он иной. Ему плевать на мир, осуждающий его за любовь. Он смелее тех, кто охотится на тигра, потому что тигр сегодня есть — завтра нет. Он сделал то, на что смелость нужна ежесекундно. Сделал то, на что этой самой смелости не хватит ни у тебя, ни у кого бы то ни было вообще! Можешь представить, что ты уйдешь из дома с любимой? Или что это сделает твой отец? Не можешь? Не представляешь? А он ушел! И посмотри, он ни о чем не жалеет!
К Чжонку с Сонъи вышли Елень с Хванге. Пока они все вместе возились с фонариком, к ним подошел капитан Ким. Елень, увидев его, обрадовалась и не могла скрыть этой радости. Хванге приплясывал рядом, Чжонку возился с фитилем, Сонъи держала фонарь, а мужчина и женщина смотрели друг другу в глаза.