— Он… интересовался вами.

Керри представилось лицо Гранта, когда он предлагал ей помощь на станции, в «Бэттери Парке», когда подходил к ней на веранде, проводил ладонью по ее руке. Но Керри думала, этого не замечал никто, кроме нее. И миссис Смит.

Кэбот взглянул на нее и отвернулся.

— Меня это беспокоило.

Керри вспомнила то, что считала его грубостью — резкость на станции, упреки Гранту за кокетство с деревенской пастушкой, то, что он запомнил ее имя.

— То, что он считал вас невинной юной девушкой, которую можно…

— Соблазнить?

— Ну да. Простите.

— Как вы могли заметить, мы, женщины гор, отчаянно упрямы, — она вгляделась в лицо Кэбота. — Но мистер Грант сказал мне еще одну вещь. Что Арон Беркович и тот, кто напал на него, были влюблены в одну и ту же женщину. Думаю, это мисс Бартелеми. Которая могла каким-то образом знать их обоих еще до приезда сюда.

— Тот, кто напал на него?.. Господи. Вы думаете, что это я. — Кэбот отвернулся. — Я мог бы быть подозреваемым по ряду причин. Но я никогда бы не мог совершить убийство из-за влюбленности в Лилли Бартелеми.

Угли трещали в камине, откуда-то из галереи доносилась музыка струнного квартета, который теперь играл Штрауса. Джон Кэбот осторожно вынул у нее из рук книги и положил их на шахматный столик возле камина.

После чего протянул ей руку.

— Я подумал… Можно пригласить вас на танец?

Едва прозвучали эти слова, она заметила в его лице неуверенность.

— Это… это вальс. Я не знаю, знаете ли вы…

Она улыбнулась ему.

— Да, я училась. В Нью-Йорке. Некоторые из моих друзей изучали всю эту ерунду. — Она уже почти вложила свои руки в его, протянутые к ней, как вдруг помедлила. — Но если кто-нибудь зайдет?

— То сможет найти себе пару и присоединиться к нам. — Он шагнул ближе, его смокинг пах древесным дымом, кожаными переплетами книг и свежим воздухом. И самую малость Седриком.

Держа ее за руку, он распахнул двойные створки дверей, ведущих из библиотеки на внешнюю террасу. Снежинки сверкали в лунном свете, как осыпающееся конфетти.