Ферма Билтмора ожила еще утром, до рассвета, когда в темноте прибыла команда местных людей, зажгла фонари и начала двигать вещи и собирать жестяные подойники. Они с Нико лежали, зарывшись, на сеновале над хлевом, который находился под холмом, через поляну от главного здания, в дальнем конце поместья, возле Французской реки.

Сначала, убежав из конюшни, они спрятались в оранжерее в зарослях пальм и орхидей, но только на несколько часов, вечером, до Рождества. Сол понимал, что Лебланк скоро обыщет все вокруг, так что, когда стало темно — наверное, уже после полуночи, — они пробрались по лесу к дальнему пастбищу и спрятались, чтобы согреться, под открытым сенным навесом. Он был открыт с одной стороны, но с трех остальных все же защищал от ветра. Они забрались под сложенное там сено и прижались друг к другу, чтобы если не согреться, то хотя бы выжить. Внизу, под холмом, из-под навеса виднелась ферма.

— Там, позади, стоит ящик с сеном, — сказал Сол Нико. — Мы спрячемся там, если он придет искать…

И тут, в тишине, они оба услышали хруст шагов лошади Лебланка по ледяной корке на снегу, еще до того как увидели свет его фонаря. Пока Лебланк обыскивал ферму, они оставались, где были. Они видели, как он исчез в хлеву, как появился оттуда с фонарем, как ходил вокруг. Когда он метнул в ящик с сеном две пары вил, они испуганно переглянулись.

Когда Лебланк снова взобрался на свою лошадь, стоящую по щиколотки в снегу, и скрылся из виду, Сол с Нико забрались внутрь. Сол теперь тоже хромал, не чувствуя ног после того, как просидел столько времени, не шевелясь, в холодном лесу, и он нес Нико, который от холода почти засыпал. Только коровы и их блаженное тепло смогли их согреть. Это, и то, что они вместе зарылись глубоко в сено на сеновале.

Перед рассветом, когда ему показалось, что кто-то из рабочих поднимается на сеновал, Сол выбрался через верхнее окошко башенки с часами и вместе с Нико, уцепившимся за его шею, перелез на растущий рядом клен. Когда все рабочие, закончив утреннюю дойку, ушли, они снова вернулись в хлев. В Рождество и сегодня, на следующий день, коров, конечно, все равно надо было доить, кормить и мыть, но вся остальная работа в хлеву была ради праздников прекращена, и теперь коровы тихо ждали времени вечерней дойки.

Был полдень, и все телеги давно уехали, развозя молоко джерсийских коров в главное здание, семьям работников и остатки — в городскую больницу, в качестве подарка от Билтмора. Со времени работы в конюшне Сол знал все эти детали распорядка дня фермы.

Так что никакая телега не должна была в это время громыхать и кататься по скотному двору.