Они с любопытством обошли кругом горы и вскоре наткнулись на складочное место пищи собак. Подобно Рейнеке лису, они складывали останки своих жертв при входе в свои норы; тут были головы змей, остовы крыс, окровавленные перья. Очевидно, эти собаки вели тот же образ жизни, как их родственники, волки, хотя и не брезгали также и растительной пищей, а в качестве домашних прирученных животных в селениях туземцев питались исключительно одним таро. В добычу им попадали мелкие птицы, мыши, ящерицы и больше всего крысы, которых было здесь всюду бесчисленное множество. Серые шубки их мелькали всюду, куда ни взгляни, совершенно так же, как и в туземных деревнях.

– Отвратительные создания! – воскликнул Аскот. – Они не брезгают даже и мясом собственной своей породы.

Он поднял камень и швырнул его изо всей силы в одну из бесчисленных нор.

Моментально все стихло внутри.

Туземцы от страха чуть не попадали на колени: – «Младшие духи! – завопили они в ужасе, – младшие духи! теперь они задушат всех нас».

Они подхватили белых под руки и не взирая на их сопротивление потащили их из ущелья по направлению к лагерю, в то время, как в пещерах горы собаки были, вероятно, перепуганы не менее того, и притаились как мыши в своих норах.

Между тем стало рассветать, циновки и жерди от палаток были увязаны, огонь затушен и все весело двинулись в путь, чтобы скорее добратьея до зеленых долин. Теперь дело шло гораздо быстрее, так как туземцы знали много узких проходов среди скал, благодаря которым можно было значительно сокращать дорогу. Не раз приходилось делать головоломные скачки, или проходить по узкой тропинке над пропастью, но вершины деревьев с каждым шагом становились все ближе и виднее, а в воздухе заметно делалось теплее.

Начали попадаться группы акаций, певчия птицы, цветы… горные вершины, среди которых сверкало и бушевало огненное озеро, все дальше уходили в голубую даль.

– Прощайте навек! – говорили им мысленно все путники.

Они едва не погибли там, сперва от стужи, потом от огня. Но теперь грудь вольно дышала и тем вольнее, чем дальше сзади оставалась дикая местность.

– Еще час ходьбы, – заметил Мульграв, – и будем у отшельника.

Густая мягкая трава покрывала луговину, расстилавшуюся у их ног, и по ней без особых усилий можно было спуститься в долину.

– Споем что-нибудь! – предложил Аскот.

– Что же будем петь?

Но глухой гул не дал путникам запеть. Протяжными раскатами он огласил воздух и туземцы окаменели от страха.

– Ночные духи! Ночные духи!

Они начали срывать с деревьев цветы и бросали их на ближайшие камни с криком: «Пеле!.. Пеле!» Они были вне себя от ужаса, дрожали всеми членами, губы шептали молитвы. Жаль было смотреть на детский страх этих сильных людей.