– Evaserunt? Quomodo?[53]

Ярость старшего переходит в литанию быстрых слов, которые я не могу разобрать. Молодой отвечает, не обращая внимания на тираду. Возможно, возражает. Возможно, умоляет. Они ссорятся.

Стук камней продолжается. Речь старого солдата разобрать все труднее: ущелье заглушает ее, пока он выбирается наружу. Слышен плеск воды, молодой солдат плывет не из пещеры, а где-то поблизости. Скрежет камней, выбитые камни падают в водоем. Пыхтение, усилие. Он взбирается на стену. Взобравшись на камни, он, должно быть, решил, что мы последовали за ним. Он скользит, но все еще поднимается. Звук голоса старшего солдата теперь сверху. Оба кричат, как соперники, а не друзья.

Я почти не шевелюсь, только осторожно, не полностью ослабляю руку на губах сына.

– Умничка, – шепчу я и целую его в теплую макушку.

Усевшись, качаю его, молча заливаясь слезами. Слышу, как он засыпает, слышу его размеренное дыхание и тоже закрываю глаза. В пещере теперь темно, но и с закрытыми глазами света хватает. Свет исходит от кварцевой прожилки, мерцающей в скале. Я уступаю сну. Оставляю мир, который можно увидеть. Сейчас я горячо молюсь о том, чтобы нас не заметили.

Не хочу ничего видеть.

Я не вижу, как порхает туда-сюда ласточка, строя из грязи гнездо. Я не вижу, как в пузыре появляется водяной паук и спешит в покрытую росой паутину. Я не вижу, как над нами вспыхивает драка. Старший солдат проклинает младшего за дурацкую погоню из-за разорванной накидки.

Он сильно толкает юношу в грудь, и тот кувыркается по камням, сдирая локти. Я не вижу, как испуганный молодой солдат бросается на старшего и ударяет мечом по обветренной щеке. Глубокий порез, обнаженная кость. Я не вижу, как ярость старшего превращается в ненависть. Ловкий удар – и лезвие пронзает молодую грудь. Тело остается в пыли на дороге.

Я не вижу, как в деревне разгневанный солдат с кривым носом вырывает из рук матери ребенка. Я не вижу, как напрягаются его мышцы, когда он вонзает клинок в грудину мальчика.

И я не вижу, как мой муж смотрит на гору, к которой, как он знает, я убежала. Взывает к Владыке мира, чтобы он нас уберег. Захария закрывает собой Иску и ее недавно родившегося младенца с пятнами от родов на голове. Солдат кричит моему мужу, чтобы тот отступил, не мешал выполнять приказы царя Ирода. Он плюет мужу в лицо, слюна течет по лбу и щекам. И окончательно отрывает Захарию от Иски с ребенком, пронзив двумя быстрыми ударами и мужчину, и дитя. Потом срывает накидку с головы Иски, вытирает с лица брызги крови и бросает тряпку в грязь, под ноги.