Стриндберг – не скромный писатель, не сдержанный и не разумный писатель, напротив, он – необдуманный и безрассудный, неуравновешенный <…> Стриндберг прежде всего человек ненормальный, полубольной. <…> Стриндберга совесть так завалена развращенными мыслями и чувствами, так отуманена бредом, что он ходит впотьмах и пишет впотьмах <…> Стриндберг даже не художник в настоящем смысле этого слова; вещи его слишком торопливо написаны, точно начерно, ради только идеи, которую он хочет высказать.

Шведскому писателю не хватало «нравственного чувства». Он был «представителем безнравственности и декадентства». Голосом отца Лев Львович строго осудил Стриндберга: «Нравственность, нравственное учение составляют для него наивную детскую болтовню»928.

Слова Льва Львовича угадываются и в кратком отзыве о творческом развитии Стриндберга, который Толстой дал шведской журналистке Иде Бэкманн в 1902 году: Стриндберг – это «грандиозное явление большой созидательной силы», но сейчас он сбился с пути»929.

Столь легкое осуждение Стриндберга не помешало Толстому в октябре 1906 года назвать его единственным значительным современным шведским автором: «У Швеции есть Стриндберг…»930. Однако, когда Стриндберга начали всерьез переводить на русский и в начале 1908 года увидели свет два обширных собрания его сочинений, интереса к более близкому знакомству с творчеством шведа Толстой не проявил. У него уже сложилось мнение о том, что представляет из себя Стриндберг.

Я. Ю. Лахман 931 (1832–1903)

Я. Ю. Лахман 931 (1832–1903)

В конце 1894 года Толстой получил посылку из Дании. В ней были книги «Gott oder Kirche – Wählet!» (1893, «Бог или церковь – выбирай!»), «Das Ziel des Lebens» (1893, «Цель жизни») и «Weder Dogma, nor Glaubensbekenntnis, sondern Religion: Aktuelle Lebensbetrachtungen zur Überlegung» (1894, «Ни догма, ни символ, а религия: актуальные наблюдения для размышлений»). В «Gott oder Kirche» отправитель написал: «Hochachtungsvoll vom Verfasser» («С уважением от автора»)932.

Это был не первый контакт Я. Ю. Лахмана с Толстым. Годом ранее он попросил разрешение на перевод на датский статьи «Религия и нравственность». Статью Толстого Лахман прочел в немецком журнале Ethische Kultur (№ 52–53, 1893; № 1–2, 1894), после чего связался с главным редактором профессором Георгом фон Гижицким, посоветовавшим ему спросить разрешение на перевод у самого писателя. В письме к Толстому Лахман объяснял по-немецки свою заинтересованность: «Исключительно из самого глубокого интереса к распространению подлинной религии с развитием понятий ее сокровенных истин, которые должен знать народ, возьмусь за перевод»933.