Премию получили два французских политика, Огюст Беернарт и Поль Анри Бенжамен д’Этурнель де Констан.

Летом 1910 года вопрос о Толстом снова подняли. В газете «Русское слово» работающий в Берлине журналист Илья Троцкий (1879–1969) подверг вербальной атаке норвежский Нобелевский комитет и его председателя Йоргена Ловланда. Неприсуждение премии Толстому он объяснял трусостью: избегавший столкновений с российским правительством комитет предпочитал выбор, который был благоприятен для норвежских дипломатических интересов, награждая, к примеру, американского президента Теодора Рузвельта и игнорируя оппозиционных агитаторов за мир, которых встречали «полуизвиняющимся пожатием плеч»1088.

Председатель Ловланд высказался в свою защиту. По его мнению, в русской критике нет ни слова правды. Решающее значение имело отношение кандидата к международной деятельности за мир1089. Это должно было послужить имплицитным объяснением того, почему премия не присуждалась Толстому с его скептическим отношением к организациям и международным конгрессам.

В сентябре пошли слухи, что Толстой, вопреки всему, потенциальный лауреат1090. Svenska Dagbladet со своей стороны сообщила, что Толстой якобы отказался от оказанной ему чести и в очередной раз предложил вместо себя

духоборов1091. По поручению газеты Verdens Gang Марк Левин обратился к Толстому, чтобы выяснить, насколько обоснованы новости и слухи. Уже весной, во время визита в Ясную Поляну, Левин затрагивал вопрос о возможном получении премии мира, но Толстой тогда отнесся к теме с полным равнодушием1092. Сейчас Толстой снова отказался от дискуссии: «Духоборам я не предполагал отдать неполученную мною премию, но просил не присуждать мне премию и тем не ставить меня в неприятное положение, так как я откажусь от нее, а отказ этот может быть неприятен моим наследникам. Отказываюсь же я потому, что убежден в безусловном вреде денег»1093.

Кристен Коллин, норвежский историк литературы, еще в октябре 1910 года настойчиво просил вручить премию «пророку мира» Толстому. Причина того, что русского еще не наградили, заключалась, по его мнению, в том, что Толстой пацифист и, как первые христиане, стремится отвечать добром на зло и никогда не берется за оружие. Сам Иисус Христос едва ли смог бы снискать милость Нобелевского комитета, с горечью комментировал Коллин1094.

Когда в ноябре Толстой скончался, вдова писателя Софья Андреевна получила от Нобелевского комитета телеграмму с соболезнованиями в связи с «огромной утратой, которая постигла не только народ России, но и весь цивилизованный мир»1095. Одновременно, как говорит профессор из Осло Гейр Хьетсо, комитет, видимо, испытал облегчение оттого, что вопрос о присуждении премии мира Толстому теперь можно снять с повестки дня. Премия в этот год была присуждена Международному бюро мира в Берне.