Третий диалог[401] трактата посвящен вопросам совсем другого характера — филологическим. Данте в своем трактате «О народной речи» (см. т. I, гл. II, § 3) ставил проблему о происхождении итальянского языка, который он считал народным диалектом, существовавшим уже в античности. Поджо решает вопрос иначе — в Древнем Риме, полагает он, народ говорил на латинском языке, который постепенно в ходе исторического развития превратился в итальянский. Это разделяемое современной филологией утверждение Поджо подтверждает ссылками на разговоры с представителями различных кругов простого народа Рима: рыбаков, ткачих, крестьян. Интерес к бедному, простому люду, явствующий из этих разговоров, чрезвычайно характерен для идеологических симпатий Поджо и проявляется здесь не меньше, чем в предыдущем диалоге о праве.

Этот же интерес проявляется и в другом, наиболее известном произведении Поджо «Фацеции», написанном на классической, гуманистической латыни, но по своему характеру и содержанию выходящем за рамки обычной гуманистической литературы. Это сборник небольших анекдотов — новелл, сюжеты которых очень близки к новеллам предыдущего столетия — от литературно отточенных рассказов Боккаччо до простых и непритязательных зарисовок Саккетти (см. т. I, гл. III, § 3). Над сборником Поджо работал долго — первое упоминание о нем в письмах автора относится к 1438 г., когда в него входило несколько десятков новелл, закончен же он был в 1451 г. и состоял из 273 новелл, с литературно оформленным предисловием и заключением[402].

Сам автор во вступительных замечаниях последней редакции отмечает, что основную ценность сборника составляет не его содержание, а литературная форма, в рамках которой простые, будничные сюжеты, случаи из повседневной жизни передаются в сжатом, почти афористическом виде и притом (и это основное) не на народном итальянском языке, которым пользовались все предшествовавшие новеллисты, а на чистой классической латыни. Доказательством полного овладения последней должно было служить то, что автор применил ее здесь не для рассказа о высоких материях, исторических и философских, а о низменных, ежедневных случаях и приключениях, нередко не очень пристойных и благородных. Перед читателями представали анекдоты, известные ему с детства, связанные с современными событиями и персонажами, но облаченные в тогу элегантной и гибкой латыни. Гуманизм, новая идеологическая система, в течение века завоевывавшая одну позицию за другой, переходившая от одной области жизни к другой, в «Фацециях» одержала одну из своих крупнейших побед, вторгшись в область обыденной жизни.