Оборвала себя. Сощурившись, глянула на абажур, низко висевший над столом.

Она показалась вдруг старше своих лет, лицо ее словно бы обострилось, слегка выдавались скулы, расширились зрачки темных глаз.

Сейчас она особенно походила на отца.

— Смотрите, — сказала, раскрыв альбом. — Вот она, наша бабушка.

На первый лист альбома была вклеена фотография старушки, маленькое лицо освещено улыбкой, руки покойно сложены на коленях, платок низко надвинут на брови, так что глаз почти не видать.

— Это папина мама? — спросила Сима.

— Папина. Мама у нас из детдома, а папина мама всю жизнь с нами прожила.

Сима продолжала вглядываться в лицо старушки. Вася решительно ничем не походил на свою мать, должно быть, удался в отца.

— Вот папа маленький, — сказала Лена, перевернув лист альбома.

На небольшой любительской карточке — ушастый подросток, смеющиеся глаза, крупный мальчишеский рот.

Сима не могла отвести взгляд от фотографии, уже порядком выцветшей от времени, потом пересилила себя, перевернула лист.

— А вот тут мы все вместе, — сказала Лена. — Бабушку тогда тоже взяли с нами сниматься…

Улыбнулась лукаво.

— Папа называл нас «Святое семейство». Правда, смешно? Какие мы, по правде говоря, святые?

Сима придирчиво разглядывала Васину жену. Лицо простое, заурядное, ничем не примечательное. Волосы короткие, наверно перманент, курносенькая, неумело подведенные глаза.

«Вот я тебя увидела, — мысленно проговорила Сима. — Ну и что с того? Что в тебе такого особенного, не похожего на других? Почему он остается с тобой? Чем ты его взяла? Или только из-за детей, а больше нипочему?»

Женщина на карточке смотрела на нее узко вырезанными, наверно, тусклыми глазами. Левой рукой она обняла сына за плечи, в правой — цветок: очевидно, фотограф сунул ей этот цветок, понял, что она не знает, куда девать руки.

«Я люблю твоего мужа, — мысленно проговорила Сима. — И, кажется, он тоже любит меня. Что же дальше?»

Лена перевернула следующий лист. Снова Вася. Теперь уже юноша, круглое тугощекое лицо, горячие глаза, густые, мягкие на взгляд волосы шапкой на голове.

— Он тогда работать уже начал и в первую получку пошел сфотографировался, — пояснила Лена. — Папа очень любил раньше фотографироваться…