На следующий день, в 9 часов утра, Ш. Ибрагимов с секретарем консульства Ф. Никитниковым, «в полной парадной форме», нанесли визит местному каймакаму (губернатору) Хуршиду-паше, «человеку довольно преклонных лет». Встретил он их также в парадной форме и принял, по словам Ш. Ибрагимова, «очень любезно». Информировал, что уже сообщил в Мекку о приезде русского консула.

Во время встречи с каймакамом Ш. Ибрагимов «вручил ему берат [грамоту турецкого султана, которой он жалует ее подателю особые права] и фирман [указ] для предъявления их валию Хиджаза» (берат, замечает консул, валий ему возвратил, а фирман оставил себе).

На следующий день после посещения губернатора Джидды Ш. Ибрагимов вместе с Ф. Никитниковым, «в партикулярном платье побывал с визитом» у всех его коллег, а именно: французского, английского, нидерландского и персидского консулов, а также английского и австро-венгерского вице-консулов.

На четвертый день ответный визит Ш. Ибрагимову нанес каймакам. «Находился в его свите и пожелавший мне представиться, — извещал Ш. Ибрагимов, — член местного коммерческого суда — Махмуд Недим-эфенди». Во время состоявшейся беседы каймакам сказал, что от генерал-губернатора Хиджаза Исмаила Хакки-паши и от мекканского шарифа «получены приветственные телеграммы с выражением готовности и желания встретиться и познакомиться с русским консулом в скором времени лично» (19).

Согласно донесениям Ш. Ибрагимова, уже на второй день по приезде в Джидду к нему «начали … поступать повестки из местного коммерческого суда с уведомлением о днях, назначенных для рассмотрения тяжб наших подданных», и приглашением «присутствовать при разборе означенных дел».

Подытоживая впечатления от первых дней пребывания в Джидде, пишет Ш. Ибрагимов, «имеются основания думать, что надлежащий эффект произведен, и … есть надежда, что … удастся приобрести и должное положение» — утвердить обаяние имени русского и авторитет Государства Российского на далеком от Отечества полуострове Аравийском. «Русские подданные, проживающие в Джидде и в Мекке, равно как и приезжающие на поклонение, выражали полное удовлетворение тому, что, благодаря неусыпной заботе Государя Императора, они, наконец, получили собственного защитника в лице назначенного консула» (20).

«Основываясь на личном опыте, приобретенном во время служения в Средней Азии», пишет Ш. Ибрагимов, обращаясь к графу Д. А. Капнисту, он просит разрешить ему «устроить угощение для русскоподданных, как бы в ответ на их радушный прием. Праздник этот, — отмечает он, — породил бы и среди всех прибывающих сюда пилигримов, и среди местных арабов много разговоров о „москопах“, и весть о … доброте Русского Царя разнеслась бы отсюда по всем землям мира мусульманского».