Конкретизируя цели и задачи Ш. Ибрагимова на посту консула в Джидде посол Российской империи в Константинополе А. И. Нелидов отмечал (13.05.1891), что акцент в деятельности вверенного Ш. Ибрагимову представительства «должно сделать на покровительстве паломникам нашим», ежегодно направляющимся «на поклонение мусульманским святыням в Мекке и Медине».
хаджжа
В обязанность Ш. Ибрагимову вменялось «зорко наблюдать за условиями торговли вообще и русской, в особенности, в пределах вверенного его наблюдению края и соседних с ним земель». И, обстоятельно разобравшись во всем, «представить соображения касательно нашего там сбыта и установления … торговых сношений, служащих … в наш век одним из проводников политического влияния» (13).
В круг обязанностей Ш. Ибрагимова, согласно инструкции, входило также «наблюдение за положением дел в Хиджазе, Йемене, Неджде и во владениях имама маскатского, равно как и других побережных владетелей». В силу того, что «возможности установить с ними непосредственные сношения» у Ш. Ибрагимова не было, посол рекомендовал ему, «пользуясь прибывающими оттуда на поклонение влиятельными лицами», сблизиться с ними во время хаджжа, «приобрести среди них доверие и уважение, и заручиться некоторым влиянием».
хаджжа
Посол указывал Ш. Ибрагимову на необходимость знать, «какую политику преследует в этих краях Англия». Высказывался в том плане, что англичане, подобравшие под себя Египет, стремятся «подчинить своему влиянию и принадлежавшие в прежние времена египетскому халифу Священные места ислама» (14).
Прибыв в Константинополь, и находясь там какое-то время в ожидании парохода на Александрию, Ш. Ибрагимов представил послу в Турции, тайному советнику Александру Ивановичу Нелидову, два рапорта. В одном из них (от 22.04.1891) писал, что «по приезду на место службы в Джидду полагал бы полезным предпринять сейчас же, до наступления времени хаджжа, поездку в Мекку и Та’иф, чтобы познакомиться с мекканским шарифом и генерал-губернатором Хиджаза …». «Явиться к ним, — считал он, следовало бы, — по восточному обычаю, с подарками».
Прибыв в Константинополь, и находясь там какое-то время в ожидании парохода на Александрию, Ш. Ибрагимов представил послу в Турции, тайному советнику Александру Ивановичу Нелидову, два рапорта.
хаджжа,
шарифом
В другом рапорте (от 30.04. 1891) прямо ставил вопрос о том, чтобы иметь в штате консульства, кроме штатного секретаря, еще драгомана и письмоводителя (им стал, как уже упоминалось выше, В. Д. Щеглов). Полагал целесообразным, чтобы из 4 кавасов консульства двое были арабами и двое — русскоподданными (одного киргиза и одного сарда для исполнения обязанностей кавасов просил разрешить ему «приискать в Константинополе и взять с собой в Джидду с обычным жалованием в 4 лиры в месяц») (14*).