Среди главных достопримечательностей Джидды Ш. Ишаев называет могилу Евы, находящуюся за городом, «посреди огромного кладбища». «Могила праматери всех людей, — в его описании, — имеет в длину до 60 аршин. … Над срединой могилы построены два помещения под одной крышей: одно из них считается мечетью, а в другом имеется гробница, куда и приходят паломники, и прикладываются. У входа, снаружи, находится выдолбленный в большом камне резервуар; … в него наливают воду и именуют его Замзамом Евы». Могилу Евы окружает кладбище, где похоронен первый российский консул в Джидде, действительный статский советник Ш. Ибрагимов, «умерший в первый же год своего назначения на службу» в Аравию.

При отправлении на «паломничество с семьей» в Мекку Ш. Ишаева провожали у Мекканских ворот управляющий консульством «добрейший Георгий Васильевич Брандт» и секретарь Федор Федорович Никитников, одетые в «белые летние европейские костюмы». Г-н Брандт был в «белой русской фуражке», а г-н Никитников — в «соломенной шляпе». Едва все они появились у ворот, как сразу же к ним подошел верблюдовожатый паломнического каравана, представился, узнал, кто направляется в Мекку, и тут же намекнул о бакшише. В Аравии, замечает Ш. Ишаев, «все основано на бакшише», то есть на денежном вознаграждении или подарке, иными словами, на том, что «у нас называется „на водку“ или „на чаек“».

Караван, с которым двигался в Мекку Ш. Ишаев, «состоял более чем из сотни верблюдов». Переход был утомительным. Жена Ш. Ишаева во время пути «окончательно выбилась из сил» и занемогла, а четырехлетний сын измотался настолько, что его и «вовсе несли на руках». Охранял караван «военный конвой из 25 человек, посаженных на мулов».

Вдоль дороги из Джидды в Мекку, «в пяти или шести пунктах», стояли «пикетами военные караулы». Они сопровождали караваны паломников «от одного пикета до другого». Передача каравана на пикетах одним конвоем другому проводилась старшинами конвоев — «счетом, как людей, так и верблюдов». Пешие паломники двигались впереди каравана. Ночью, во время переходов, те паломники, что победнее, зажигали для освещения дороги керосиновые фонари. Богатые же нанимали для этих целей «особых людей», шедших рядом с их верблюдами «с горящими факелами в руках».

На отдых располагались в кофейнях. Всего их между Джиддой и Меккой Ш. Ишаев насчитал одиннадцать. Представляли они собой «сплетенные из хвороста круглые закутки-загородки». Некоторые из них «имели в передней части нечто вроде навеса». У каждого навеса стояли сделанные из «грубых, неотесанных кусков камней невысокие сидения»; на земле кое-где валились старые, потасканные, «грязные плетенки». В кофейнях этих «паломники пили чай, кофе и закусывали. Цены на все были произвольные, сколько спросят». Отхожих мест не имелось, ни для людей, ни для животных. Поэтому тем, кто не бывал там, делится своими впечатлениями Ш. Ишаев, трудно даже представить, что за «ароматы» витали вокруг. Между Джиддой и Меккой, по его наблюдениям, «постоянно двигались во время хаджжа многие десятки тысяч народа, в числе коего — и масса богатых людей».