На станции Хадда, что «на середине дороги между Джиддой и Меккой, паломников встречал главный мекканский далиль Мухаммад ‘Али Сруфии» со своими помощниками. Был он, по словам Ш. Ишаева, «чистокровным арабом, почтенным и словоохотливым стариком, лет шестидесяти». Посещал Россию. «Состоял далилем для всех татар и киргизов Российской империи». Хорошо знал «известных купцов и богачей из татар, а также ишанов и мулл, живших в городах и киргизских степях». В доме его хранились «целые тома списков российских мусульман»; со многими из них он состоял в переписке. Иногда посылал в Россию своих помощников — для сбора пожертвований. «К моему удивлению, — рассказывает Ш. Ишаев, — далиль вдруг заговорил со мной по-русски. Оказалось, что за путешествие по Туркестанскому краю без паспорта он был арестован, и более двух лет, пока шла о нем переписка, просидел в Ташкентской городской тюрьме, где и выучился русскому языку». Встретил Мухаммад ‘Али Сруфии паломников в Хадде гостеприимно: «привез из Мекки воду из Священного источника Замзам»; «приготовил обед из нескольких блюд»; детей паломников из России «одарил разными сладостями».

Прибыв в Хадду, будучи уже в границах «Священной территории, запретной для входа иноверцам», пилигримы переоделись в ихрамы (одежду паломника), и двинулись дальше. Второго мая, на рассвете, караван прибыл в Мекку. Остановился Ш. Ишаев в доме татарина ‘Абдул Рахмана Султанова, «перебравшегося на жительство в Мекку». Сразу же по прибытии совершил таваф, семикратный обход вокруг Каабы, и некоторые другие правила обряда вступления в Священную Мекку во время хаджжа.

По существовавшему тогда обычаю, повествует Ш. Ишаев, каждый из далилей приветствовал самого богатого из опекаемых им паломников присылкой ему, на снимаемую им квартиру, «довольно сытого обеда». Ш. Ишаеву, как сотруднику консульства, «представителю всех мусульман, подданных Российской империи», и обеды прислали все те мекканские далили, которые «распределяли между собой паломников-мусульман из России по национальностям». По сложившейся традиции, далилей за их знаки внимания надлежало одаривать. В этом-то и заключалась «суть их любезности», пишет Ш. Ишаев, — получить за обед, «по меньшей мере, вдвое, а то и втрое против его стоимости».

Во время сезона хаджжа, когда город «битком набит паломниками», отмечает Ш. Ишаев, найти квартиру для съема в Мекке непросто. Цены на жилье — «страшно высокие»; учитывая же качество снимаемого жилья, — «высокие до безобразия». Самому Ш. Ишаеву подыскали квартиру «за 136 рублей в месяц» (в пересчете на русские деньги); и это притом, что «аренда ее за год не превышала 225 рублей». Из сказанного выше видно, замечает Ш. Ишаев, что «пользоваться удобным случаем» владельцы жилья в Мекке умеют.