Потом Конвент занялся реквизициями. Чтобы они не оставались всеобщими, неограниченными и беспорядочными и не истощали перевозочных средств, решено было, что право брать что-либо на реквизицию будет впредь принадлежать исключительно комиссии продовольствий; что и этой комиссии нельзя будет брать ни всего имеющегося количества известного продукта, ни всех продуктов одного департамента; что она будет предъявлять свои требования лишь по мере надобности и в местности наиболее близкой к тому месту, где случится эта надобность в запасах. Депутаты, состоявшие при армиях, одни получили право, в случае крайнего недостатка в провианте или неожиданно быстрого движения, немедленно произвести нужные реквизиции.

Вопрос о секвестре, наложенном на иностранные имущества, вызвал оживленные прения. Одни говорили, что война не должна распространяться от правительств на подданных; что подданным надо дать спокойно продолжать сношения и торговлю и воевать только с армиями; что французы отобрали у иностранцев только 25 миллионов, тогда как у них было отобрано 100, и надо возвратить эти 25, чтобы получить обратно и свои 100. Секвестр разорителен для французских банкиров, потому что они вынуждены вносить в казначейство на сохранение суммы, которые должны отправлять за границу, и не получают должных сумм из-за границы, потому что правительства отбирают эти суммы в отместку за секвестр. Эта мера, продолжаясь так долго, делает французскую торговлю подозрительной даже в глазах нейтральных наций. Наконец, так как прекратилось обращение ценных бумаг, то следует деньгами платить за часть продуктов, добываемых из соседних стран. Другие отвечали, что если уж различать в войне подданных и их правительства, то ядрами и пулями надо будет целить только в государей, а не в солдат, возвратить англичанам все отбитые у них торговые суда и оставить себе только военные; что если возвратить секвестрованные 25 миллионов, вражеские правительства не последуют этому примеру и отобранных у французов 100 миллионов не отдадут; что восстановление обращения ценных бумаг только доставит эмигрантам возможность получать из Франции деньги.

Конвент не посмел резко решить вопрос, а только постановил снять секвестр в отношении бельгийцев, которые вследствие завоевания фактически вновь восстановили мирные сношения с Францией, и в отношении гамбургских негоциантов как неповинных в войне, объявленной империей, и поставлявших Франции хлеб, который и является их ценными бумагами.

Ко всем этим мерам, принятым в интересах земледелия и торговли, Конвент присоединил еще некоторые, имевшие целью водворить безопасность и вернуть в страну негоциантов. Существовал декрет, ставивший вне закона всех лиц, уклонившихся от исполнения судебного приговора или применения закона. Его отменили, и лица, осужденные революционными комитетами, а также прятавшиеся подозрительные получили возможность возвратиться на свои прежние места жительства. Тем подозрительным, кто еще содержался в заключении, возвратили право управлять своими имениями.