Очень ярко проявилось стремление (ст. 3) завести в Ангумуа организацию, объединяющую всё местное дворянство. Из- за отсутствия в провинции собственных Штатов дворяне были лишены возможности легально собираться, и они просили позволения раз в три года избирать кандидатов в синдики дворянства, из числа которых губернатор назначит синдиков; последние будут представлять всех дворян провинции и созывать их собрания с предварительным уведомлением о том губернатора.

Целый ряд статей, естественно, был посвящен защите или расширению дворянских привилегий. В ст. 21 предлагалось запретить королевским судьям рассматривать в первой инстанции любые дела, оставив их для разбора сеньориальным судам (за исключением дел об «оскорблении величества»). В ст. 19 — запретить городам Ангумуа с королевского разрешения «абонировать» талью (т. е. заменять этот прямой налог косвенным сбором «октруа» со ввоза в эти города продуктов, так что участвовать в этом платеже приходилось и дворянам). В ст. 20 — запретить простолюдинам охотиться и носить с собой любое огнестрельное оружие. В ст. 24 — ограничить 40 годами срок рассмотрения претензий духовных лиц на возвращение изъятого у них имущества (иными словами, всё утраченное церковью и приобретенное дворянами в годы Религиозных войн оставлялось новым владельцам).

Итак, повторяем, документ был сложен и противоречив, но главным было то, что на основной вопрос правительства об отношении к реформам 1648 г. и, в частности, к Октябрьской декларации дворяне Ангумуа ответили недвусмысленно: они эти реформы поддержали и даже в чем-то готовы были идти дальше, выдвигая уже оставленный парламентом лозунг созыва Палаты правосудия.

От ротюрье министрам ничего ожидать не приходилось. Единственный известный наказ — от третьего сословия Аженэ, утвержденный 4 марта 1649 г. — был опубликован по регистрам консулата Ажена в 1885 г.[699] В этой южной провинции представителями третьего сословия в Генеральных Штатах были не местные оффисье, но магистраты городов; по наказам коммун (также сохранившимся) составлялся сводный документ. Он был заполнен жалобами на непомерный рост тальи. Аженцы просили сократить и талью, и все косвенные сборы до уровня, на котором они находились при Генрихе IV; упразднить все созданные после 1610 г. в Аженэ должности судейского и финансового ведомства и впредь никогда не присылать никаких интендантов; деньги, назначаемые на постой солдатам, вычитать из суммы тальи данной общины. Аженские коммуны хотели бы ввести систему местного самоуправления по образцу провансальской, т. е. в виде ежегодно собирающейся Ассамблеи общин из представителей 12 королевских городов и примерно столько же от городов сеньориальных.