– Кажется, наш друг, – сказал Билл, – обожает командовать, – он сделал паузу, ожидая, чтобы Йель спросил, о чем он, но Йелю не хотелось ни во что играть, и в итоге Билл откашлялся и продолжил. – Он был у ректора, что… Не знаю, к чему все это приведет. Не знаю. Он обзванивает членов совета. Не нашего совета, а университетского. А тем временем Фрэнк, сын Норы, предпринимает какие-то правовые шаги. Не знаю, намерен ли он выставить нам иск по всей форме или что, но Сноу хочет тебе что-то сказать.

– Он совершенно зря теряет время, – сказал Йель.

– Да. Да, – Билл посмотрел мимо Йеля, в окно. – Но это не очень здорово для галереи. Ты был так благороден, что дал ему визитку и все такое, и я об этом жалею. Ты знаешь, я хотел взять вину на себя.

– Это я накосячил, – сказал Йель.

Вообще-то, всю прошлую ночь он ворочался без сна, пытаясь понять, зачем он это сделал. Конечно же, ради Сесилии. Но, возможно, это было также неким самобичеванием, способом наказать себя, но за что? Что ж, за все. За то, что валял дурака с Романом. За то, что забрал эти картины у Дэбры и, может, даже Фионы. За то, что ушел от Чарли. За то, что остался здоровым. Здесь не требовался гений психоанализа. Как легко он отмахнулся от предложения доктора Ченга о консультации, от его предупреждения быть осторожней – и вот, пожалуйста. Другая форма безответственного поведения.

– Я думаю, если ты хочешь что-то доделать с Норой… То есть в личном плане, поскольку ты был тем… Полагаю, лучше сделать это в ближайшие несколько недель. Я просто думаю о времени, в общем смысле.

– Ты думаешь, я должен закругляться с Норой.

Йель попытался понять по его лицу.

– Ну, ты просто мог бы подумать об этом.

– В ближайшие несколько недель.

Билл потер большим пальцем подбородок.

– У меня нет волшебного кристалла. Но у меня есть мысль, что если я скажу Доновану, что ты, так сказать, отстранен от этого дела… что им занимаюсь лично я, так? Мы отстраним тебя от Норы и посмотрим, что из этого получится. И ты там все равно закончил! Но я отстраню тебя от всяких заявок на гранты, связанных с выставкой. От рекламной кампании и всего такого.

– Билл, – сказал Йель, – если мне пора начинать подбирать хвосты во всех делах, для тебя же будет лучше, если ты прямо скажешь мне.

– О! Я совсем не это имел в виду! Йель, мы не можем потерять тебя! Я этого не допущу!

Но под конец недели у Билла состоялась личная встреча с Гербертом Сноу, и когда он вышел из своего кабинета, взгляд его стал еще более слезливым, чем обычно, а лицо – более серым.

Позвонил Аллен Шарп.